Домашние хлопоты

Прошло время. Теперь я одна. Иногда мне кажется, что Таня со мной, иногда - нет. Что-то вдруг начинает двигаться в ее кроватке. Пытается заговорить. По ночам чуть светится... Впрочем, тени часто чуть светятся. Я приношу ей еду, то, что не съедаю сама. Она стала хорошей девочкой, никогда не плачет. Похоже, другие слизняки научили ее молчать.

Соседний дом вернулся, и теперь я осознаю, что ничего не понимала. Дерево и штукатурка, гвозди, стекло, они мне ничем не угрожали. Как и сам дом. Он - лишь передаточное звено. Носитель иного мира, который противостоит мне, мира, в котором он рожден, мира, которому принадлежат его прошлое, будущее, настоящее. Мира, среда обитания которого - земля, мира, который властвует над семенами растений и сорняков, мира, который высылает против меня их корни, злобные щупальца, пытающиеся сквозь почву проникнуть в мой дом и замарать его.

Я закрыла окна линолеумом. Я пытаюсь сохранить дом в чистоте.

Вчера я нашла способ победить запах. Спичками с длинным черенком, которые Кертис держал у камина, я заткнула ноздри. Мгновенная боль стоит того, запах напрочь исчез. Моя воля становится все крепче. День за днем я набираюсь сил.

Этим утром я нашла красные брючки. Они лежали в чулане, под грязным бельем. Немного выцвели, на штанинах появились какие-то блестящие полоски. Швы в некоторых местах покрыла плесень.

Я натянула их, не отдавая себе отчета, что делаю, застегнула молнию, пуговицу. Погасила все лампы. Ткань, как паутина, прилипла к коже, когда я собралась лечь в стенном шкафу. В темноте, такой же плотной, как и моя воля, я сдернула с вешалок оставшуюся одежду Кертиса, без малейших признаков страха устроилась среди нее. И замерла, маяк в ночи, приманка, предлагая себя в жертву.