Домашний зверинец

Примерно в то же время на нашей Лоншанской улице[31]

появилась пара тех так называемых матросов, что торгуют лоскутными одеялами, носовыми платками из ананасовых волокон и другим экзотическим товаром. В маленькой клетке они несли двух белых норвежских крыс с прелестнейшими розовыми глазками. Мы в ту пору как раз пристрастились к белым животным; у нас даже в курятнике содержались куры исключительно белого цвета. Мы купили двух крыс; им соорудили просторную многоэтажную клетку с веревочными лесенками, кормушками, спальнями и трапециями для гимнастики. Без сомнения, они жили в этом доме так покойно и счастливо, как не жила даже лафонтеновская крыса в своем голландском сыре[32]

.

Милые эти зверушки, к которым люди непонятно почему испытывают ребяческое отвращение, очень скоро, убедившись, что никто не желает им зла, сделались на удивление ручными. Они позволяли себя гладить, точь-в-точь как кошки, а ухватив ваш палец крошечными, идеально мягкими розовыми лапками, дружески его вылизывали. После еды их обычно выпускали из клетки; они взбирались нам на плечи и на голову, влезали в рукава халата или куртки и вылезали оттуда с изумительной быстротой и ловкостью. Все эти упражнения, исполняемые с величайшим изяществом, проделывались ради разрешения распорядиться остатками десерта; крыс выпускали на стол; в мгновение ока самка и самец подбирали орехи грецкие и лесные, изюминки и кусочки сахара. Мало что могло быть забавнее их торопливой и вороватой побежки, а также растерянности, которая охватывала их на краю стола; но тут им подставляли дощечку, ведущую к клетке, и они препровождали свою добычу в закрома. Пара обильно плодилась, и очень скоро по веревочным лесенкам внутри клетки бегало уже множество зверьков такого же белого цвета. В результате мы оказались владельцами трех десятков крыс до такой степени ручных, что в холодную погоду они забирались к нам в карман погреться и сидели там очень смирно. Порой мы открывали ворота этого Крысограда[33]

и, поднявшись на последний этаж нашего дома, тихонько свистели. Питомцы наши хорошо знали этот свист; крысам трудно подниматься по ступенькам, рассчитанным на человека, поэтому они взбирались по балясине на перила и с акробатической ловкостью друг за другом поднимались наверх по той узкой дорожке, по какой школьники порой, оседлав эти самые перила, спускаются вниз; добравшись до нас, они принимались тихонько повизгивать в знак самой живой радости. Теперь нам придется признаться в глупости, достойной беотийцев[34]

: поскольку мы не раз слышали, что крысиный хвост похож на красного червяка и уродует это прелестное создание, мы раскаленной лопаткой отрубили одному из наших юных воспитанников этот столь порицаемый придаток. Крысенок прекрасно перенес операцию и, повзрослев, превратился в роскошного длинноусого самца; однако, хотя мы и избавили его от хвостового обременения, он был куда менее подвижен, чем его товарищи; к гимнастическим упражнениям он приступал с опаской и часто падал. В процессии, поднимавшейся по перилам, он всегда оказывался последним. Более всего он напоминал канатоходца, движущегося по канату без шеста. Тут-то мы и поняли, какую пользу приносит крысам хвост; когда они бегают по карнизам или узким выступам, он играет роль балансира или противовеса: если крыса клонится вправо, хвост поворачивается влево. Отсюда его беспрестанная вертлявость, которая кажется нам беспричинной. Но для внимательного наблюдателя в природе нет ничего ненужного, так что исправлять ее следует с большой осторожностью.

Вас, конечно, интересует, как могли уживаться кошки и крысы — представители двух враждебных родов, из которых второй служит добычей первому. Уживались они как нельзя лучше. Коты были с крысами учтивы, и крысы позабыли о бдительности. Кошачьи ни разу не нарушили перемирия, и ни один грызун не пострадал от их когтей. Дон Пьеро Наваррский относился к крысам с бесконечной нежностью и дружелюбием. Он укладывался перед клеткой и часы напролет наблюдал за их играми. Если по случайности дверь в комнату оказывалась закрытой, он начинал скрести ее когтями и тихонько мяукать, просясь назад к своим белым дружкам, а те частенько засыпали совсем рядом с котом. Серафита держалась более надменно; ей не нравилось, что крысы сильно пахнут мускусом, и она не принимала участия в их играх, но никогда не причиняла им зла и никогда не выпускала когти, когда они пробегали мимо нее.