Домби и сын

Всѣ эти химеры, по странной прихотливости любящаго сердца, стройными толпами роились въ головѣ бѣдной дѣвушки. Флоренса вспомнила золотыя волны на стѣнѣ и живо представляла, какъ таинственный потокъ уноситъ ее въ область вѣчности, гдѣ ее встрѣчаетъ милый братъ съ отверстыми объятіями. Стоя въ эту минуту на берегу рѣки, плескавшей волны къ ея ногамъ, она съ благоговѣніемь воображала ту же самую рѣку, о которой такъ часто говорилъ умирающій братъ, уносимый въ своихъ предсмертныхъ видѣніяхъ въ безбрежный океанъ вѣчности.

Отецъ и больная дочь еще стояли передъ умственными очами Флоренсы, какъ вдругъ тѣлеснымъ ея глазамъ представились въ полной свѣжести силъ здоровый отецъ и здоровая мать въ сопровожденіи сына, цвѣтущаго молодостью и красотою. Сэръ Барнетъ Скеттльзъ учтиво привѣтствовалъ дѣвушку и пригласилъ гулять. Флоренса охотно согласилась, и леди Скеттльзъ поспѣшила дать приличныя наставленія сыну, который медленными шагами подступилъ къ Флоренсѣ и подалъ ей руку. Должно сказать, леди Скеттльзъ считала первѣйшимъ наслажденіемъ жизни видѣть, какъ ея сынъ гуляетъ съ прекрасною дѣвушкой.

Но должно также сказать, самъ молодой джентльменъ смотрѣлъ на эту статью съ своей, совершенно противоположной, точки зрѣнія, и ири такихъ случаяхъ очень часто вслухъ выражалъ свое неудовольствіе, называя себя дѣвичьимъ прислужникомъ. Впрочемъ, Флоренса, минутъ черезъ пять ходьбы, всегда мирила молодого Барнета съ его судьбой, и они начинали вести дружескій разговоръ. Сэръ Барнетъ и леди Скеттльзъ, по обыкновенію, выступали позади, любуясь на прекрасныхъ дѣтей.

Въ такомъ порядкѣ совершалась и теперешняя дообѣденная прогулка. Уже молодой Барнетъ усмирился и охотно развязалъ языкъ, чтобы отвѣчать на вопросы Фларенсы, какъ вдрутъ мимо ихъ прогарцовалъ верхомъ на гнѣдомъ конѣ какой-то джентльмень, бросившій на нихъ выразительный взглядъ. Тутъ же онъ сдержалъ, повернулъ въ ихъ сторону коня и началъ раскланиваться съ шляпою въ рукахъ.

Джентльменъ особенно смотрѣлъ на Флоренеу, и когда гуляющее общество остановилось, онъ раскланялся сперва съ ней, a потомъ привѣтствовалъ сэра Барнета и леди Скеттльзъ. Флоренса никакъ не могла припомнить, видѣла ли когда это лицо, и какъ скоро джентльменъ подъѣхалъ къ ней ближе, она невольно отступила назадъ.

— Не бойтесь. Моя лошадь очень смирна, увѣряю васъ, — сказалъ джентльменъ.

Но Флоренса испугалась не лошади. Въ самомъ всадникѣ было что-то такое, что какъ будто ее кольнуло и заставило отступить.

— Я, конечно, имѣю удовольствіе говорить съ миссъ Домби? — сказалъ джентльменъ съ любезной улыбкой.

Флоренса поклонилась.

— Мое имя Каркеръ. Больше, кажется, мнѣ не нужно рекомендовать себя, чтобы быть представленнымъ миссъ Домби. Каркеръ.

День былъ жаркій, но Флоренса почувствовала странную дрожь, пробѣжавшую по ея тѣлу. Она представила м-ра Каркера своему обществу.

— Прошу извинить, — сказалъ м-ръ Каркеръ, — тысячу разъ; но я завтра поутру отправлюсь къ м-ру Домби, въ Лемингтонъ, и если вамъ, мисеъ, угодно дать мнѣ какое порученіе, я почту себя совершенно счастливымъ.

Сэръ Барнетъ немедленно сообразилъ, что Флоренсѣ надо писать, и предложилъ окончить прогулку, приглашая м-ра Каркера на дачу отобѣдать. М-ръ Каркеръ, къ великому несчастью, уже далъ слово обѣдать въ другомъ мѣстѣ, но, ежели миссъ Домби желаетъ писать, онъ съ удовольствіемъ готовъ ждать сколько угодно. Представивъ это извиненіе съ любезнѣйшей улыбкой, м-ръ Карксръ нагнулся, чтобы погладить шею лошади, и Флоренса въ эту минуту разслышала, или, правильнѣе, разглядѣла въ его взорѣ слѣдующія три слова: "О кораблѣ никакого слуху!»

Бѣдная дѣвушка съ крайнимъ испугомъ отскочила отъ всадника, который въ эту минуту выставилъ всѣ свои зубы, и трепещущимъ голосомъ проговорила, что не намѣрена писать къ отцу.

— Можетъ быть, вамъ угодно, миссъ Домби, послать что-нибудь? — сказалъ зубастый всадникъ.

— Нѣтъ, благодарю васъ. Мнѣ нечего посылать, кромѣ… кромѣ моей любви.

Несмотря на ужасную взволнованность, Флоренса подняла на него выразительный, умоляющій взоръ, въ которомъ нетрудно было прочесть просьбу о пощадѣ, такъ какъ всякое сношеніе между ею и отсутствующимъ отцомъ выходило изъ круга обыкновенныхъ вещей. М-ръ Каркеръ улыбнулся, отвѣсилъ низкій поклонъ и, снабженный комплиментами отъ сэра Барнета и леди Скеттльзъ къ м-ру Домби, поскакаль назадъ, оставивъ самое благопріятное впечатлѣніе въ превосходительныхъ сердцахъ. Флоренса между тѣмъ продолжала дрожать, какъ въ лихорадкѣ, и сэръ Барнетъ, не чуждый народныхъ суевѣрій, заключилъ, что, вѣроятно, въ эту минуту проходилъ кто-нибудь по ея будущей могилѣ. М-ръ Каркеръ еще разъ оглянулся изъ-за угла, поклонился и поскакалъ во весь опоръ… вѣроятно, на будущую могилу Флоренсы.

Глава XXV

Странныя вѣсти о дядѣ Соломонѣ