Домой ▪ Все только начинается ▪ Дорога вся белая

Следом за нами пришел высокий лысый мужчина в золотых очках, похожий на академика. С ним была девушка. Она была красивая. Волосы черные, гладко зачесанные и блестящие. Она была похожа на индийскую танцовщицу. Платье на ней было серое и очень нарядное. Они сели за столик рядом.

Я решил, что смотреть на них неудобно, и, пока Ира выбирала, что взять, вертел бокал и рассматривал узор на стекле. Ира сказала:

- Если уж мы пришли в «Восточный», то возьмем шашлык. Ты согласен?

Официант сделал шаг вперед, перегнулся и прошептал. Почему-то именно мне:

- Шашлыков нет... Есть люля...

Для меня было одинаково: и «люля» и «труля». Но я сморщил губы и сказал:

- Ну что ж...

И я постарался, чтобы в моем голосе были одновременно и угроза и раздумье. Это было удачно, потому что я выиграл время, и мне не пришлось ничего говорить. Ира сказала:

- Нет. Тогда мы возьмем цыплят «табака».

Я кивнул головой и сказал:

- Ничего другого не остается. Безобразие!

Мне показалось, что в глазах официанта мелькнул страх, и я подумал, что тон у меня правильный.

- И коньяку.

Ира сказала, что коньяк- это дорого. Лучше взять какого-нибудь хорошего вина и некрепкого. На мой взгляд, говорить при официанте о деньгах было неприлично, и я сказал:

- Не очень похоже, чтобы здесь были хорошие вина.

При этом я рассеянно оглядел потолок, стены, зевнул н только потом посмотрел на официанта и сказал:

- И знаете, мы торопимся.

Мы заказали бутылку крымского портвейна, кофе и мороженое.

Официант ушел. Перед этим он посмотрел на меня так, словно прикидывал, по какому месту трахнуть меня бутылкой. Он ушел, и я забыл о нем. Я подумал, что новая прическа действительно идет Ире и это хорошо, что она сделала новую прическу и выглядит так модно. Снизу донеслась музыка.

Я взглянул на «танцовщицу»: «академик» что-то шептал ей, и она смеялась. Наверное, мне надо было тоже что-то сказать Ире, чтобы она засмеялась. Я подумал и спросил:

- Ну, как у тебя дела?

Ира посмотрела на меня удивленно.

- Какие дела?

- Ну, вообще...

- Я не понимаю тебя, — сказала она.

- А как тетка? — спросил я. — Что слышно у нее?

Ира пожала плечами и рассмеялась.

- Сегодня, например, она идет в театр с Федором Ивановичем. Ты, конечно, помнишь его. А скоро у нее отпуск, она поедет на юг. Что тебя интересует еще?

- Она здорово проведет свой отпуск, — сказал я. — Там уже будет совсем лето.

- Какой вопрос следующий?

- А она поедет одна?

- Я останусь здесь.

Больше я не знал, о чем говорить, но как раз подошел официант. Он принес вино и расставил тарелки. Четверо парней в кабине жевали апельсины. «Академик» и «танцовщица» пили водку. Меня это удивило. Появился еще моряк с девушкой. Видимо, девушка стеснялась. Она сидела нагнув голову и украдкой смотрела по сторонам. Я налил в рюмки Ире и себе одинаково. Она подняла свою рюмку:

- За что же мы выпьем? Может быть, за Олю, раз уж ты вспомнил о ней? За то, чтоб все сбылось.

- А что все? — спросил я.

- Ее желания.

Я согласился. Мы выпили, и появились цыплята. На вид они были очень вкусные, румяные и блестящие. На самом деле они тоже были вкусные. Ира сказала, что их жарят под высоким давлением или совсем без давления. Именно поэтому они такие сочные.

- Их можно жарить в цехе у нас, в штампах, — сказал я. — Двести атмосфер.

Ира засмеялась. Мы ели и пили, и я не заметил, как ресторан наполнился. У меня все плыло перед глазами, и все казалось необыкновенным: и официанты, и «академик», и «танцовщица», и сам воздух вокруг. Один раз я посмотрел на «академика» и увидел, что он нагнулся и, не стесняясь, поцеловал «танцовщицу». Она не смутилась и только кинула на меня взгляд и улыбнулась. Я подумал, что в ресторане, может быть, все целуются, и придвинул свой стул ближе к Ириному. Ира посмотрела на меня.

- Почему же ты не пьешь, Саша? — спросила она.

Глаза у нее были внимательные и спокойные.

- Давай выпьем, — сказал я и отодвинул свой стул на старое место.

«Академик» снова поцеловал «танцовщицу». Я спросил Иру, кто они такие.

- Знакомство на вечер. Людям скучно, и все, — сказала она.

- Так можно? — спросил я.

- А почему же нет? Это их дело. Кому это нужно, чтобы женщина сидела десять, двадцать, тридцать лет и все чего-то ждала и, может быть, ничего не дождалась. И все из-за какой-то ерунды. Из-за предрассудка.

Я посмотрел на нее и спросил:

- И так могут все?

Наши глаза встретились. Я смотрел на нее и ждал. Она поставила рюмку, и я увидел, как у нее сжались губы.

- Что ты хочешь сказать? — спросила она.

- Я?

- Да.

Я проглотил все слова, и у меня их не было. Я не знал, что ответить. Что-то вышло не так. Но дальше было еще хуже. Я начал оправдываться и наговорил глупостей.

- Но как же потом, если замуж? — спросил я.

Ира смотрела на меня в упор. Она презирала меня. Я видел это по ее глазам.

- Умный человек об этом никогда не спросит, а дураки никому не нужны.

Она отодвинула от себя рюмку, поправила волосы, и мы стали чужими. Я понял, что человек делает глупости невольно.

- А почему не спросит? — сказал я. Меня несло, и я не мог остановиться. — Вот я бы спросил.

Она пожала плечами, бросила в сумочку платок и отвернулась.