Доннерджек

— До меня дошли слухи, что Церковь Элиш планирует большой фестиваль в честь очередной годовщины основания. Он начнется в Веритэ и будет сопровождаться публичной демонстрацией виртуальных способностей, а потом наиболее достойные перейдут в Вирту, где для них проведут специальную службу.

— И ты хочешь увидеть демонстрацию виртуальных способностей. Хорошая мысль.

— Мне… ты не против?

— Я уже один раз сказал, что не в состоянии удержать тебя, если ты уже принял решение. Мне приятно, что ты поделился со мной своими планами. Однако должен напомнить, что ты сильно рискуешь.

Джей сглотнул. Только сейчас, получив разрешение Риса, он понял, что собирался спорить и сражаться за свою свободу. Ему пришлось наклониться вперед, чтобы сосредоточиться на рассуждениях Риса.

— Люди в Веритэ отличаются от людей в Вирту по множеству весьма тонких параметров, которые я не в силах описать. Однако общего у них гораздо больше — этим ты и должен руководствоваться. Где будет происходить фестиваль?

— На североамериканском континенте. Они пытаются получить согласие властей большого города, чтобы воспользоваться аппаратурой переноса.

— Значит, Нью-Йорк. В это время года погода будет хорошей, а Центральный парк прекрасно подходит для проведения торжеств. Я предлагаю тебе говорить всем, кто спросит, что ты иностранец — шотландец, например. Сумеешь изобразить акцент?

— Конечно, я не раз слышал Ангуса и Дункана. Рис посмотрел на браслет:

— У тебя есть замечания, Джон?

— Мне не нравится предстоящая поездка, но ты лучше понимаешь человеческую психологию. Свяжись с Парацельсом из института Доннерджека, пусть организует для мальчика все необходимые документы. Я не хочу, чтобы Джей оставил какие-нибудь следы.

— Спасибо… папа, — сказал Джей, дурные предчувствия которого сменились предвкушением новых впечатлений. Браслет только вздохнул.

После того как все ушли, Рэндалл Келси задержался, чтобы поговорить с Беном Квинаном. На стенах зала совещаний все еще оставались проекции карт Центрального парка Нью-Йорка — посадочные площадки, стоянки и проходы окрашены голубым, фиолетовым и зеленым цветами; места, где постоянно находилась аппаратура переноса, отмечены красным, а временные выделены ярко-оранжевым.

— Как вы считаете, нам удастся провернуть задуманное? — спросил Келси.

— Почему бы и нет? Самой сложной проблемой оказалось убедить мэра, что мы в состоянии обеспечить безопасность. Ауд Араф сумел уговорить не только мэра, но и меня.

Квинан подошел к бару, налил себе и жестом предложил Келси последовать его примеру. Тот лишь покачал головой.

— Нет, спасибо, я за рулем.

— Одно из преимуществ виртуального происхождения — мне не нужно тревожиться о подобных проблемах, — заметил Квинан, — но очень хотелось бы вдохнуть воздух Веритэ.

— Только не в Нью-Йорке, — усмехнулся Келси. — Даже после улучшений последнего столетия он покажется вам чересчур вонючим — особенно если день будет жарким.

— Поражает то, что мы не в силах заказать местным эйонам идеальную погоду. — Квинан недоуменно покачал головой. — Целый мир — целая вселенная! — без богов. Мы окажем Веритэ огромную услугу, реализовав наш священный план.

— Возможно, — после некоторых колебаний проговорил Келси. — Бен, вы когда-нибудь ставили под сомнение правильность того, что делаете?

— Сомнения? Только относительно недостаточно быстрого продвижения вперед. А вы потеряли уверенность, брат Келси?

— Нет, но боги… Я ни разу не встречался с великими, лишь видел их издали во время торжественных церемоний. Они невероятно высокомерны. Смогут ли они понять суть нашего мира?

— Они же боги, — ответил Квинан.

— Да, мифология региона, где они появились на свет, полна историй о священной мести на уровне катастроф — Великий Потоп, чудовищные создания, чума. Вспомните — в Ветхом Завете масса жестокости… от шумеров, вавилонян и ассирийцев.

— Согласен.

— Стоит ли разрешать таким богам свободно перемещаться по миру, где есть атомное оружие? Веритэ невозможно запрограммировать заново, опираясь на иное базисное состояние.

— Вижу, что вас посещают сомнения, брат Келси.

— Ну… Я предпочитаю называть их осмысленным интересом.

— Как и ваш ученик Эммануэль Дэвис — оказавшийся Артуром Иденом, автором весьма недоброй книги.

— В ней нет лжи.

— Да, но заданы вопросы, на которые мы не хотели бы отвечать — о мотивации и вере.

Бен Квинан сделал глоток из бокала, посмотрел на цвет жидкости и отпил еще немного.

— Рэндалл, с тех пор, как стало ясно, что Эммануэль Дэвис и Артур Иден — одно и то же лицо, ваше положение в Церкви ухудшилось. У вас больше талантов, чем у многих, но ваше имя ни разу не назвали среди кандидатов на более высокий пост и на посвящение в новые таинства.

— Да, я знаю, но, несмотря ни на что, продолжаю преданно служить Церкви. Я упомянул о своих тревогах, надеясь на ваше понимание.

— Я и слушаю, Рэндалл. Более того, я даже готов рассматривать наш разговор как исповедь. Моя звезда восходит, ваша — нет, но мы старые друзья. Не делитесь своими сомнениями ни с кем, кроме меня. А я в свою очередь поговорю наедине с одним из наших руководителей.