Донжуанский список Пушкина

Старые комментаторы были в этом отношений весьма щедры и охотно относили к г-же Ризнич чуть ли не все любовные стихи, писанные в Одессе и в первые годы после отъезда оттуда. П. Е. Щеголев, пересмотревший заново этот вопрос, напротив выказал излишнюю придирчивость и ограничил цикл Ризнич всего двумя элегиями ["Простишь ли мне ревнивые мечты" и "Под небом голубым страны своей родной"], да двумя строфами из шестой главы "Евгения Онегина" (1). Проделав подробный анализ этих стихов и дав на основании его определенную характеристику чувства, внушенного Пушкину Амалией Ризнич, Щеголев уверенно отвергает другие, позднейшие стихотворения, как не совпадающие с этой характеристикой. Он совершенно не принимает в расчет изменчивости и текучести душевных процессов, периодических приливов и отливов, постоянно совершающихся в эмоциональном мире человека. Щеголев словно стремится защитить Пушкина от обвинения в непоследовательности мыслей и чувств. Но как быть, если поэт сплошь да рядом действительно являлся непоследовательным?

1. П. Е. Щеголев "Пушкин. Очерки". Статья "Амалия Ризнич в поэзии А. С. Пушкина"

Пушкин познакомился с Амалией Ризнич летом 1823 года. Более чем вероятно, что первая их встреча произошла в одесском оперном театре.

Но уж темнеет вечер синий,Пора нам в оперу скорей:Там упоительный Россини,

Европы баловень – Орфей.Не внемли критике суровой,Он вечно тот же, вечно новый,Он звуки льет – они кипят,Они текут, они горят,Как поцелуи молодые,Все в неге, в пламени любви,

Как закипевшего АиСтруя и брызги золотые…А только ль там очарований?А разыскательный лорнет?А закулисные свиданья?A prima donna? а балет ?

А ложа, где красой блистая,Негоциантка молодая,Самолюбива и томна,Толпой рабов окружена?Она и внемлет, и не внемлетИ каватине, и мольбам,И шутке с лестью пополам…

А муж в углу за нею дремлет,Впросонках фора закричит,Зевнет – и снова захрапит.

Как это всегда бывало с Пушкиным, любовь, а за нею ревность, зародились с чрезвычайной быстротой. Л. С. Пушкин, описывая пребывание своего брата на юге, рассказывал, что "любовь предстала ему со всей заманчивостью интриг, соперничества и кокетства. Она давала ему минуты восторга и отчаяния. Однажды в бешенстве ревности он пробежал пять верст под 35 градусами жара".

Если приведенные строки намекают действительно на Амалию Ризнич, а не на какую-либо одесскую или кишиневскую даму, то приходится допустить, что роман Пушкина с "негоцианткой молодою" начался еще летом 1823 года, сейчас же после его приезда в Одессу, ибо 30 апреля следующего года, т. е. еще до начала летних жаров, г-жа Ризнич получила заграничный паспорт и вскоре навсегда покинула Россию.

Наиболее подробное описание этой любви содержится в известной элегии, созданной приблизительно в середине октября 1823 года: