Донжуанский список Пушкина

Наиболее ранним из стихотворных свидетельств является черновой набросок, приведенный Щеголевым и с большим трудом поддающийся прочтению:

желанием негой нрзбКогда [любовию] и [щастьем] [утомленный]Я на тебя гляжу коленопреклоненныймне главу (нрзб) (нрзб) устаИ ты [мне] (нрзб) обнимешь, и (нрзб) в уста[лечишь]Дыханье жарких уст[с любовию]вливаешь[И] [на глазах][И им]

[Цалуешь] поцелуем –[За чем тогда] [мрачит?]мы[Мы] [ждем тоскуем]Свое дыханье вливаешь[ты дум] яЩастлив ли [я]Я не завидую богам

Этот отрывок, судя по положению его в черновой тетради, может быть датирован приблизительно декабрем 1823 года и, во всяком случае, не позже 8 следующего февраля. Таково мнение П. Е. Щеголева, с которым, как с превосходным знатоком черновых рукописей Пушкина, в данном случае смело можно согласиться. В наброске нетрудно узнать первоначальную редакцию стихотворения "Желание славы", законченного только в 1825 году.

Когда, любовию и негой упоенный,Безмолвно пред тобой коленопреклоненный,Я на тебя глядел и думал: ты моя;Ты знаешь, милая, желал ли славы я;

Ты знаешь: удален от ветренного снега,Скучая суетным прозванием поэта,Устав от долгих бурь, я вовсе не внималЖужжанью дальнему упреков и похвал.Могли ль меня молвы тревожить приговоры,Когда, склонив ко мне томительные взорыИ руку на главу мне тихо наложив,Шептала ты: скажи, ты любишь, ты счастлив?Другую, как меня, скажи, любить не будешь?Ты никогда, мой друг, меня не позабудешь?А я стесненное молчание хранил,Я наслаждением весь полон был, я мнил,

Что нет грядущего, что грозный день разлукиНе придет никогда… И что же? Слезы, муки,Измены, клевета, все на главу моюОбрушилося вдруг… Что я, где я? Стою,Как путник, молнией постигнутый в пустыне,И все передо мной затмилося! И нынеЯ новым для меня желанием томим:Желаю славы я, чтоб именем моимТвой слух был поражен всечасно; чтоб ты мноюОкружена была; чтоб громкою молвоюВсе, все вокруг тебя звучало обо мне;Чтоб гласу верному внимая в тишине,Ты помнила мои последние моленья

В саду, во тьме ночной, в минуту разлученья.

Характерно, что сопоставляя черновой набросок с окончательной редакцией, мы имеем возможность заметить, как глаголы из настоящего времени переходят в прошедшее. Вместо "я на тебя гляжу" – "я на тебя глядел", вместо "ты обнимешь" – "руку на главу мне наложив, шептала ты"; вместо – "счастлив я" – "я наслаждением весь полон был" и т. д. Очевидно, какая-то перемена совершилась в отношениях между поэтом и его возлюбленной в промежутке между созданием чернового наброска и окончательной отделкой стихотворения. Настоящее стало прошлым. Влюбленным пришлось разлучиться. Внешние обстоятельства оказались сильнее их любви, и они вынуждены были покинуть друг друга. О расставании говорится и в другом отрывке, сохранившемся в одесской тетради Пушкина.

Все кончено: меж нами связи нет.В последний раз обняв твои колениПроизношу я горестные пени.Все кончено, я слышу твой ответ.Обманывать себя не стану,Тебя [роптанием] преследовать не буду[И невозвратное], быть может, позабуду[Я знал: не для меня] блаженство,Не для меня сотворена любовь…Ты молода, душа твоя прекрасна,И многими любима будешь ты…