Дорюрикова Русь. Фрагменты забытой истории

Под общими рассуждениями об истоках «варяжского» спора автор как это ни странно перешёл к теме 30-ых годов ХХ века, что «насильственным внедрением примитивного марксизма» идеал как историка Ключевского советскими учёными (Тихомировым, Юшковым и Грековым) был забыт и «варяги» оказались не удел [Носов, 1999]. Это обстоятельство так расстроило автора, что он далее выдумал ещё одну причину деградации советской науки, а именно «борьба с космополитизмом». Что, вроде как чувство самосохранения советских академиков (надо думать, что опасались чёрных автомобилей НКВД-МГБ, приезжающими по ночам, якобы за всеми подряд), заставляло их во всех своих работах грешить против истины.

И хотя Ключевский уже давно ни в коей мере (и в наше время тем более) не является выдающимся авторитетом русской исторической мысли, в конце концов, Носов в статье приходит к своим выводам согласно неким «новым материалам», но выводы эти были сделаны учёными ещё даже до возникновения СССР.

А именно: наличие определенной прослойки скандинавов в Древней Руси (с чем собственно никто особо не спорил, оспаривалась лишь роль этой самой прослойки), определённое количество их захоронений, наличие водного торгового пути (а вот этот факт был известен уже тысячу лет!). Далее Носов призывает следовать только строго фактам, хотя сам в статье приводит лишь отрывочные сведения археологических свидетельств, без процентного соотношения тех или иных находок от общего количества, под конец опять пиная 30-е и начало 50-х годов ХХ века.

Тут можно кратко охарактеризовать данную статью как заведомо тенденциозную, как к общественному строю государства, так и к труду советских учёных. Плюс кроме этого явно просматривается некая обида к пренебрежению «варяжской сказки». Вообще же, при большом желании в трудах любого учёного можно найти явную предвзятость, поэтому смотреть нужно в первую очередь на доводы и аргументацию того или иного положения.

Носов упоминает Тихомирова, однако молчит о не менее известном историке Артамонове. В 40-ом году, например, Артамонов опровергал один из доводов норманистов, что «руотси, термином, из которого образоваться название «русь» быть не могло» [Артамонов, 1940]. Однако, в своей книги «История хазар» через двадцать лет он заявил нечто противоположное: «современное языкознание доказывает, что название «русь» представляет собой закономерное видоизменение финского термина (руотси – прим. С. Д.) и его распространение следует связывать с продвижением норманнов в славянскую среду» [Артамонов, 1962, с. 290]. Вот вам и пример самосохранения в академической науке! И когда же был искренен уважаемый археолог? А прав он был как раз в первом случае, и именно во времена «насильственного внедрения примитивного марксизма», потому как выдающийся филолог Назаренко уже в XXI веке доказал, что слово «русь» из «руотси» образоваться не могло.

Что, впрочем, не помешало, например, небезызвестному представителю ленинградского неонорманизма практически до самой смерти утверждать, что «происхождение социоэтнонима русь от roth/ruth, rother, rothsmaen либо через посредство приб-фин. *rotsi ‘шведы’, *Rotsi ‘Швеция’, либо непосредственно от ruth – несомненно» [Мачинский, 2009]. Однако, чтобы это стало действительно несомненным, он должен был сначала доказать это положение своим коллегам от истории, в том числе и своему знакомому по науке Назаренко, а не окрепшим умам среднестатистических читателей, не обладающим должным запасом исторического багажа. В реальности же странные утверждения в первую очередь вдалбливаются в головы обывателей.

Идеолог ленинградских неонорманистов известный учёный Клейн Л. С., настраивая своих единомышленников, говорил вполне приближенные к реалиям вещи: «Ученый мир – не дружные ребята из детской песенки. Всякое открытие – это для кого-то закрытие. И этот кто-то чаще всего маститый и власть имущий. Поэтому, сделав открытие, не надейся на всеобщий восторг. Будь готов к упорному сопротивлению, внезапным нападкам и затяжной изнурительной войне. Ученому нужен талант, во-вторых, и мужество – во-первых» [Томсинский, 2014].

С этими словами трудно не согласиться, как и с тем, что эти слова применимы к любым попыткам пересмотра любых утвержденных исторических догм (на деле иногда весьма произвольных допущений), за которыми стоят многие учёные степени и госнаграды. Но это был всего лишь небольшой экскурс по академическим закоулкам.

Продолжая вступление, ещё раз отметим, что не менее удивительным фактом является конечная официальная трактовка образования древнерусского государства. Трактовка, напрямую игнорирующая большинство известных источников, и в некотором роде противоречащая даже источникам древнерусского происхождения. Это удивительно, но факт.