Дорога беглецов

— Это приятный город. Вероятно, есть места и похуже, где можно было застрять.

— Возможно. — Она улыбнулась. — Я прошлась сегодня утром, и, судя по тому, что увидела, здесь действительно неплохо.

— В нашей закусочной готовят лучший пирог в Западной Вирджинии.

— Правда? — Она приподняла бровь. — Думаю, мне стоит попробовать.

— Чизбургеры у них тоже неплохие.

— Рада слышать. Так вы позвоните мне?

Я кивнул, затем полез в карман джинсов за маленьким черным телефоном-раскладушкой.

— Вот.

Она посмотрела на него.

— Что это?

— Дешевый телефон из «Уолмарта».

Ее глаза встретились с моими, и, когда на них упал верхний свет, в центре их сверкнули карамельные искорки. Красивые, как и все остальное в этой загадочной женщине.

— Вот. — Я протянул ей телефон.

Она не взяла его.

— Вы купили мне телефон?

— Купил.

— Почему?

Потому что прошлой ночью ворочался с боку на бок, думая о ней, стоящей на обочине шоссе, одной.

— Вы женщина, путешествующая одна. У вас должен быть телефон.

— Спасибо, но нет, спасибо.

Я подошел ближе.

— Не хочу, чтобы однажды вечером в новостях показали сюжет о том, как великолепная женщина, чью машину я помогал чинить, была изувечена каким-то маньяком на стоянке для отдыха за пределами Калифорнии.

Ее щеки вспыхнули.

— Великолепная?

— У вас есть зеркало, Лондин. — Конечно, она уловила то единственное слово, которое я не хотел произносить. Но оно вырвалось наружу, и я признаю свою ошибку. Хоть это и была чистая правда.

Она покраснела, в уголках ее губ заиграла улыбка, когда она уставилась на телефон.

— Вы меня даже не знаете. Почему вас это волнует?

— Я такой человек, так что окажите мне услугу. Окажите мне услугу и возьмите телефон. Мой номер есть в сообщениях.

Она взяла его у меня из рук, открыла и тут же закрыла.

— Три дня?

— Может, четыре. А потом вы отправитесь своей дорогой.

И я всегда буду задаваться вопросом, что случилось с женщиной с нефритово-зелеными глазами и волосами цвета осеннего пшеничного поля. Добралась ли она до Калифорнии? Вернулась ли в Бостон?

Может быть, лет через пять я наберу номер этого телефона, просто чтобы узнать, где остановилась Лондин.

Может быть, она даже ответит.

Глава 4

Лондин

Саммерс, Западная Вирджиния.

Этот маленький городок удивил меня. Проснувшись этим утром, я ожидала, что буду чувствовать беспокойство и, что мне будет натерпеться уехать. Мое путешествие в Калифорнию только начиналось, и то, что я оказалась в затруднительном положении, должно было вызвать у меня нервозность. Напротив, я наслаждалась жизнью.

В этом месте было что-то особенное. Что-то отличное от всего, что я посещала или где жила раньше. Может быть, очарование? Обыденность? Я не могла подобрать слов, но, каким бы ни было это чувство, оно окутало меня, как теплое одеяло. И все же, возможно, дело было просто во влажности.

Когда я шла по тихой дороге, на душе у меня было спокойно. Я не паниковала и не беспокоилась о ремонте своей машины. Я доверила Бруксу привести «Кадиллак» в порядок — еще один сюрприз, учитывая, что я только что познакомилась с этим человеком.

Мои шаги были легкими и медленными, пока я прогуливалась, мое внимание было приковано к высоким деревьям. В этом городе было больше деревьев, чем где-либо еще, где я бывала. На всех лужайках, мимо которых я проходила, было не меньше двух, затеняющих зеленую траву. Их кроны создавали своеобразный уголок в мире, высокие ветви сверкали, когда солнечный свет пробивался сквозь листья и освещал пыльцу, падающую на землю.

Было легко подумать, что остальной мир не существует в этом коконе. Сегодня утром, во время своих исследований, я наткнулась на длинную жилую улицу. Она была прямой, как стрела, и деревья нависали над кварталами. Это было все равно что заглянуть в гардероб и обнаружить Нарнию — только без ледяной королевы. Не было спущенной шины. Не было бывшего мужа или беременной любовницы. Из всех мест в мире, где можно застрять, Саммерс теперь был первым в моем списке.

— Доброе утро. — Мужчина на крыльце поднял руку.

— Доброе утро. — Я улыбнулась, воспроизводя его слова с аппалачским акцентом.

Я не слышала его до приезда в Саммерс, и даже здесь мало кто с ним говорил. Интонации отличались от южного протяжного выговора. Те, кто говорил с акцентом, казалось, едва шевелили губами, когда разговаривали.

Мужчина с газетой в руке кивнул мне из своего кресла-качалки на крыльце, когда я проходила мимо. Он выглядел так, будто ему здесь было уютно, как будто он мог просидеть здесь весь день. Или, может быть, он скоро зайдет внутрь, к кондиционеру. Было раннее утро, и жара начинала усиливаться. В сочетании с влажностью это было все равно, что дышать воздухом из парилки. К тому времени, как я лягу спать, я, скорее всего, превращусь в липкое месиво.