Дорога дорог

В следующие мгновения перед глазами его заскользила влажная буро-голубая поверхность скалы в черных и рыжих потеках, исчерченная сетью трещин, покрытая пятнами грязно-зеленого лишайника. Затем его развернуло лицом к центру расщелины, и он, словно в серебристо-серый кисель, погрузился в пелену плотного тумана.

Сначала Мгалу показалось, что он вот-вот захлебнется, в глазах потемнело, в висках забухали тяжкие молоты, но удушье тут же прошло. Полосатый, похожий на слоеный пирог туман начал редеть. Мгал ударился локтем о какой-то выступ и услышал предостерегающий крик:

– Подожми ноги!

Северянин последовал совету и пружинисто опустился на широкий каменный уступ, где уже стояло трое осужденных.

– С прибытием! – весело приветствовал его Вислоухий, помогая освободиться от веревочной петли. – Все в сборе, теперь подождем, пока нам спустят факелы и прочее обещанное добро.

– Подождем, – согласился Мгал и, чтобы проверить возникшее у него при спуске чувство, задрал голову вверх. Как он и предполагал, стена имела небольшой обратный уклон, то есть нависала над площадкой, приютившей осужденных. Убедившись, что подняться по ней невозможно, северянин подошел к краю уступа и заглянул вниз, но сгущавшийся локтей через пятьдесят сумрак не позволил разглядеть дно пропасти, в которую рухнул Плосконосый.

– Долгонько ему пришлось лететь, лучше бы нам поискать другой путь к спасению. – Вислоухий, склонившийся рядом с северянином, точно угадал его мысли.

– Да, забираться так глубоко нам вроде бы ни к чему. – Мгал увернулся от спущенного сверху узла с мечами и факелами и, предоставив Готоро отвязывать его, продолжал осмотр ущелья.

Противоположную сторону расщелины не было видно, и, значит, о ней можно было на время забыть. Оставался только послуживший им временным прибежищем уступ. Ширина его не превышала пяти шагов, и к северо-востоку он заметно повышался.

– Пока вы принимаете второй узел, я попробую посмотреть, не удастся ли нам тут пройти, – предложил северянин. Вислоухий склонил в знак согласия голову.

Теперь уже Мгал не сомневался, что те, кто придумал такую странную замену смертной казни, имели представление о недрах Гангози и знали, что выбраться из этого ущелья нелегко, однако он все же испытал некоторое разочарование, обнаружив, что шагов через сто уступ заканчивается обрывом.

– Стало быть, хотим мы того или нет, путь у нас один – по уступу на юг. Там-то нас, по-видимому, и встретят кротолюды. И все же спускаться вниз, вслед за Плосконосым, – дело еще более безнадежное, – пробормотал Мгал себе под нос, возвращаясь к товарищам, которые уже успели распаковать оба узла, избавиться от кандалов и вооружиться мечами.

– Оружие скверное, но вот еды целых три сумки.

– О, да тут и фляга есть! – радостно сообщил Вислоухий, закончив изучение одной из переметных сумок.

– Лучшего приговоренные к съедению и не достойны. – Мгал поморщился, взвешивая на руке плохо сбалансированный меч, и принялся снимать кандалы.

– Плохой ли, хороший – а коровенку за такой на базаре выменять можно. – Дагни любовно погладила зазубренное серое лезвие. – Зазубрен маленько, а так-то – что ж, грех жаловаться.

Освободившись от кандалов, Мгал предусмотрительно сунул их в одну из сумок, порадовался, глядя на длинную веревку, которую Готоро наматывал на согнутую в локте руку – не пожалел командир полусотни табельного снаряжения, знал, что в горах может пригодиться, – и спросил:

– Сейчас перекусим или сразу в путь двинемся?

– В путь. Пожрать всегда успеем, сначала надо осмотреться, – решил за всех Вислоухий. Он был самым старшим из осужденных и, судя по всему, решил взять руководство исходом из недр Гангози в свои руки.

Мужчины, не сговариваясь, повесили на плечи сумки с провизией и разобрали факелы. Вислоухий, подтянув истертый ремешок на драных шароварах, заправленных в сбитые порыжевшие сапожки, критически осмотрел свой маленький отряд и ткнул в Мгала пальцем:

– Пойдешь замыкающим.

После этого он, вскинув два факела на левое плечо и держа обнаженный меч в правой руке, зашагал по уступу. За ним двинулся Готоро, потом Дагни. Северянин, как ему и было поручено, замыкал шествие.

4

Время, казалось, остановилось в Гангози, и Мгал не мог определить, как долго они уже идут по уступу, то сужавшемуся до нескольких локтей, то расширявшемуся до десяти-двенадцати шагов. Иногда камень под ногами становился мокрым и скользким, и двигаться вперед приходилось с величайшей осторожностью; порой же почва начинала слегка пружинить, и северянин замечал бледные ростки каких-то хлипких, растеньиц, семена которых чудом попали в углубления, веками заполнявшиеся каменной пылью, песком и землей, и дали всходы.