Дорога из стекла

– Да… – признаю я, опуская взгляд. – Я неплохо рисовала.

Шон садится рядом со мной слишком близко. Я боюсь подумать, какие он сделал выводы из того, что сейчас увидел.

– Сколько тебе было тогда? Наверное, четырнадцать. Почему ты…

– Рисовала твой портрет? – закончила я за него эту фразу, решив, что будет невыносимо слышать эти слова из его уст. – Не знаю. Просто захотелось.

– Я думал, ты всегда видела во мне врага, тирана. Но здесь другой образ.

Я поворачиваюсь к Шону, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Иногда мне казалось, что за маской жестокости скрывается другой человек. В определенные моменты я была в этом абсолютно уверена. И… я ведь оказалась права.

Во взгляде Шона я вижу только печаль. Сейчас он сожалеет о чем-то, но никогда в этом не признается.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

Этот вопрос, наверное, нужно было задать по-другому, более точно, но я сразу понимаю, о чем он говорит. Хочу ли я провести эту ночь в разных комнатах. Я разрываюсь на части… С одной стороны, я понимаю: неизвестно, что будет дальше и будет ли у нас возможность увидеться. С другой – одолевает страх. Но… я устала думать о том, что правильно, и скрывать настоящие чувства.

– Нет, – тихо отвечаю я.

Ночь поглощает едва слышное: «Останься».

– Хотел бы я знать, о чем ты думаешь, – задумчиво произносит Шон.

– Это все так странно… и… как будто неправильно, – озвучиваю свои мысли.

Неправильно? Наверное, это не совсем подходящее слово. Противоестественно. Как будто у меня нет моральных принципов и элементарного инстинкта самосохранения.

– Да какая, к черту, разница, что правильно, а что нет, Лиззи! Лишать жизни невинную девушку – вот что неправильно, а еще – делать вид, что кого-то ненавидишь.

Он прав. В нашем сознании давно стерлись границы разумного и перемешались все понятия. И действительно, какая разница? Так случилось, и все. Мы не можем изменить прошлое, но из-за этого делать себя несчастными в настоящем – просто глупо.

– Уже двенадцать, – говорю я, глядя на часы.

Затем открываю шкаф с одеждой, пробегаю взглядом по вещам и останавливаю его на коротких пижамных шортах и майке. Перед тем как выйти из комнаты, я объясняю Шону, где находится вторая ванная, на случай, если она ему нужна.

Я наслаждаюсь спокойствием и уединением с собственными мыслями в душевой кабинке намного дольше, чем обычно. Посмотрев на себя в зеркало, я замечаю, что выгляжу неплохо – синяки под глазами от бессонных ночей постепенно исчезают, во взгляде появляются прежние искры. Я становлюсь похожей на прежнюю себя.

Тихо вздохнув, я решительно открываю дверь, чтобы снова ощущать ураган эмоций, противоречий и неуверенности.

Открыв дверь, я вижу Шона, стоящего посередине комнаты и о чем-то глубоко задумавшегося. Мой взгляд невольно останавливается на его мышцах, все время скрывающихся под майкой, которая сейчас висит на спинке кресла.

– Милые шортики…

Услышав эту фразу, я резко поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Шоном. На его губах – легкая, чуть насмешливая улыбка. Я молча стою возле двери и не знаю, что делать дальше. Со мной очень редко такое случается… и только когда рядом он. Шон медленно подходит ближе, легким движением убирает с моего лица прядь.

– Расслабься, все хорошо. Может быть, ты все еще боишься меня?

– Я никогда тебя не боялась, – отвечаю я едва слышно, разглядывая пол. – Здесь только одно одеяло, я сейчас принесу второе.

Я разворачиваюсь, но не успеваю сделать и шага. Шон сжимает мою руку, останавливая.

– Я думаю, одного хватит.

– Ладно. Но учти – я обязательно стяну его на себя, – усмехнувшись, произношу я.

– Думаешь, этой ночью тебе будет холодно?

От этого двусмысленного вопроса в сочетании со звуком его голоса по телу пробегает дрожь.

Нет. Холодно мне не будет точно, скорее безумно жарко. А еще я почти уверена, что не смогу заснуть…

Мои пальцы все еще в его ладони. Что-то внутри меня отчаянно желает сжать ее и не отпускать, но вместо этого я опускаю руку, иду к столику, меняю яркий свет люстры на приглушенные лучи ночника и ложусь на кровать, пытаясь понять, рада я или нет тому, что моя двуспальная кровать вместила бы еще четырех человек. Шон ложится на другую сторону кровати.

– Спокойной ночи, – произношу я, прижимая к груди мягкое одеяло.

Ох… Неужели мой голос так сильно дрожит?

– Спокойной ночи, Лиззи, – слышу в ответ.

Я несколько минут смотрю в потолок. Спать совсем не хочется, в голову лезут разные мысли… Интересно, Шон тоже не закрывает глаза и о чем-то думает? И если да, то о чем?

«Я уже тогда что-то чувствовал, только не понимал, что именно. Мне хотелось, чтобы ты была рядом, чтобы смотрела на меня так, как ни на кого больше».

Я не могу поверить… не могу осознать значение этих слов. Знала ли я, что когда-нибудь наступит такой момент? Это совсем неправильно… Почему все вышло именно так? И теперь, зная о настоящих чувствах друг друга, мы не можем сделать то, чего желаем больше всего на свете. Слишком жестоко!