Дорога мёртвых. Том 2

Лиза сидела рядом с отцом и жадно прислушивалась к разговорам, стараясь различить знакомые слова. Она понимала, что обсуждение касается Велиора и Академии Трира, но всё остальное сливалось в неразборчивый шум эльфийских голосов. Сердце девушки каждый раз болезненно отзывалось на упоминание имени возлюбленного, но она не могла ни вступить в разгорающийся спор, ни поддержать его. Гаэлас что-то доказывал рассерженной Рин, а та размахивала обглоданной утиной голенью и стояла на своём.

– Почему она сердится? – Лиза не выдержала и потянула отца за рукав.

– Она не хочет занять место Тэрона и не желает, чтобы его занимала ты, – перевёл эльф, поймав дочь за руку и несильно сжав её пальцы. – А я пытаюсь объяснить ей, что жертвы можно избежать.

– Жертвы? Какой жертвы? – взволнованно воскликнула Лизабет. – Разве недостаточно того, что мы потеряли магистра Тэрона и ничего не знаем о судьбе Велиора?!

Дождавшись перевода, Ринарет ядовито усмехнулась и бросила кость в огонь:

– За всё нужно платить, девочка. За то, чтобы безнаказанно разгуливать по междумирью и прокладывать в нём собственные пути, цена слишком высока. Я не готова расстаться ни со своей женской сутью, ни с привязанностями, ни со временем, которое отведено мне в мире живых!

Гаэлас пересказал дочери смысл этих слов и обернулся к коллеге по Гильдии:

– Кем ты меня считаешь, если думаешь, будто я стану подвергать опасности единственную дочь?!

– Хочешь договориться с тенями и уплатить долг за неё? У тебя ещё осталось что-нибудь, что можно отдать? Валяй, если так! Лично я в это ввязываться не собираюсь. Мне проще добраться до Трира верхом и разузнать, что там происходит.

Рин с громким звуком выдернула пробку из стеклянной бутыли, найденной на полке в погребе, и осторожно понюхала содержимое. Недовольно наморщив нос, она почти сразу же вернула пробку на место и отбросила находку в кучу мусора, собранную под старым деревом.

– Речь идёт не только об Академии Трира, но и обо всех других убежищах, где скрываются теневые маги. Если Дорога исчезнет, то многие из них окажутся без путей отступления. – В отличие от соратницы, Гаэлас оставался спокоен и терпелив, голос его звучал негромко и уверенно.

– Ну а ты что думаешь, Кел? – Ринарет с вызовом посмотрела на коллегу, до сих пор хранившего молчание. Призыватель и Донния сидели чуть поодаль, там, где танцующие по траве отсветы рыжего огня переходили в густые тени.

– Я думаю, что дочь Гаэласа достаточно взрослая, чтобы принять это решение самостоятельно, – ответил он, чуть улыбнувшись разволновавшейся Лизе. – Вся суть ритуала сводится к тому, что обмен должен быть добровольным. Это не жертва, а договор. Называйте вещи своими именами.

– Договор в мире живых можно расторгнуть! – немедленно возразила Рин. – Вы же хотите втянуть девочку в пожизненные обязательства, в связь с сумраком, которую не разорвать. Проще говоря – сделать её рабыней своего дурацкого изобретения, которое будет день за днём выпивать её жизнь, пока не превратит в сухую старуху.

Лиза выслушала объяснения отца и встала с бревна, на котором они расположились. Всполохи огня выхватили из темноты её хрупкий силуэт с туго заплетённой косичкой, кончик которой она теребила от переживаний.

– Послушайте, я давно приняла решение и не хочу, чтобы вы спорили из-за меня. Я всей душой хочу стать одной из вас и готова занять место моего учителя среди хранителей Дороги мёртвых. В память о нём и для того, чтобы спасти тех, кто ещё жив…

Эльфы переглянулись, а Лиза, сама не ожидавшая от себя подобной смелости, смущённо опустила голову.

– Сколько времени вам нужно на подготовку? – после недолгого молчания спросил Келлард.

– У нас столько нет, – усмехнулся Гаэлас. – Некоторые процессы придётся осуществлять параллельно. Двадцать один день – это минимум.

– Договорились. Через двадцать один день я проведу ритуал.

Сказав так, призыватель хотел поставить точку в бессмысленном споре, но глаза Рин всё ещё горели негодованием.

– Почему не ты? – шёпотом спросила Лиза отца, вернувшись на своё место.

– О, я тебе ещё расскажу об особенностях этого посвящения! – заверила её Ринарет, сердито пиная носками сапог вылетевшие из костра угольки. Было ясно, что она всё услышала и поняла.

– Сомневаюсь, что тебе удастся напугать мою отважную дочь, – улыбнулся Гаэлас. – И довольно об этом, вопрос уже решён, и обсуждать что-либо дальше бессмысленно.

– Как скажешь, магистр, – фыркнула эльфийка, поднялась со своего места и пересела по другую сторону от костра, туда, где в одиночестве скучал Первый рыцарь.

Постепенно атмосфера вокруг костра разрядилась. Мягкое сияние углей, вкусная еда и заваренный Доннией ароматный чай сделали своё дело – все наслаждались сытостью, теплом и наступившим покоем. Где-то за пределами поместья, в непроглядной чаще, слышны были звуки ночного леса, вскрики потревоженных птиц и шорохи тех, кто охотился под покровом темноты.