Дорога в Лефер

Рухнул так, как Рагмар, тяжестью своей подмявший железяку. Сочленения доспехов больно впились в тело, но да ладно, что уж там они! Главное, что железяка не успела ударить! Да! А ещё — что Олаф тоже успел.

Он, Везучий и Бесстрашный, старый, потерявший всех друзей, кроме одного, он — закрыл собою потерявшего душу в борьбе с миром Ричарда. Закрыл от любых ударов, так, как может только настоящий леферский наёмник. Так, как удаётся только однажды в жизни. Рот его был обезображен яростным, поистине звериным оскалом, которым волки отгоняют врагов прочь, а львы ввергают в ужас чужаков. Пусть душа Ричарда ушла — но от этого не перестал он быть его другом. Последним другом. И пусть уж молнии его исполосуют, или огонь испепелит, или осколок льда пронзит сердца — но друга он не выдаст. Ни за что и никому.

Нечто держало Аркадия, нечто, жившее и не жившее сразу. Он, проведший за окоемом тысячу лет, чувствовал его… их присутствие. Они сковали его по рукам и ногам, не давая двинуться. Но ванактов слуга был сильнее их, он — двигался. Еще. И еще чуть-чуть. Вот сейчас он вырвется из невидимых пут, и… И… Потом… А что — потом?..

Лид в то мгновение понял, что… Что сражаться просто незачем. Да, он уже схватился с зеленокожим гигантом, да, он вот-вот его сбросит, поднимется… А бойцы уже бегут, уже спешат, уже рвутся к Олафу, вот-вот пронзят его десятками пик и сотнями клинков — но тем они победу не принесут демону, пережившему свой эон на шестьдесят шесть уходящих в бесконечность ванактских индиктов. Он — один. Сосем один. Государство — это не просто он, Государство — это никто, кроме него. А значит, нет Государства, потому что не может быть Государства, где один… Но… Он всегда был его служителем… Кому же он будет служить? Себе? Но… Он мог все, кроме этого. Служить — только Государству. Себе — прислуживать… Так глупо… Так странно…?

Так правильно.

Он вобрал в себя тысячу лет, вобрал по крупицам. Сознание его практически пробудилось в пути… Он слушал разговоры наемников, вместе с Ричардом сражался с Дельбрюком. Вместе с Конхобаром встречал Анку. Вместе с Рагмаром прислушивался к шуму леса, силясь уловить шепот духов. Вместе с Олафом вспоминал о былых сраженьях. Он знал, что больше не осталось города. Ха! Варвары прозвали его Тринадцатым, хотя он был Первым! Он не просто знал, — он чувствовал, что больше не осталось никого из ванактовых слуг в этом мире. Он был один, совсем один.

И уже во второй раз ему расхотелось жить, ему, последнему служителю Государства…

А Ричард так и стоял, замерев, словно бы судорога сковала его тело мертвой хваткой…

* * *

Звёздочка гасла. Ричард рвался изо всех сил, но их хватало лишь на то, чтобы идти вниз по лестнице, ведущей наверх. Ему недоставало самую малость, вот столечко — и потому-то он падал, падал, падал… Он и сам уже чувствовал, что проиграет, что ещё чуть-чуть, и ему суждено будет оказаться в водовороте вечности. Но — ещё рывок. И ещё. И снова. И ещё раз. Он бился, он боролся, так яростно и прекрасно, как может только падающая звезда, лишённая всего, кроме собственного света. И — воли. И — рвения. И того, что принято звать душою. Ричард сражался — но проигрывал, ведь прежде ему никогда не доводилось так драться. О, если бы он знал, как можно победить — он победил бы. Но он — он не знал. И потому падал, уставший от борьбы за непонятно что состарившийся до срока, потерявший родителей, видевший прощальный взгляд учителя, не сумевший остановить пришествие демона в мир — он падал. И сиял, и светил изо всех сил в этом последнем бою. Он чувствовал, что всё быстрее его падение, что нечто невообразимое засасывает его куда-то. Он понимал, что борьба его обречена. Но всё-таки он, — он сражался. И у самого водоворота тьмы, подхватившего искорку, он постиг всё, он помнил всё, что было, есть и будет с ним, а что могло бы быть, но никогда не станет. Ричард достиг той границы, когда душа знает о себе всё-всё-всё.

Громче грома и ярче солнца ринулись плач и стоны погибавших родителей, огонь, сжигавший врагов его и не врагов, просто попавших под руку, за годы наёмничества. Он узнал, зачем и почему. Он увидел судьбы всех тех, кто прошёл мимо него, прошлое их и будущее, вспомнил, пережил вновь встречу их и узнал последствия её. И все они были призраками, призраками, только мигом дня, который суждено было пережить Хэвенхэллу. А там, внизу, его ждал вечный покой, то, чего Ричард так жаждал. И он, крохотная звёздочка, сейчас окунётся в этот водоворот, уснув навсегда, а мир полетит дальше. Но там… Там… Далеко-далеко и давным-давно, в жизни Ричарда, было то, за что стоило сражаться.

Тот миг… Нет, те мгновения! Те столкновения. Те встречи. Они не проходили. И судьба тех людей оказывалась пуста без него. Она вот-вот прервётся. Или давно прервалась, там, на утёсе. Две судьбы… Нет… Три…

* * *

— Зачем мне сражаться?..Зачем?..

— Возвращайся… — прошептал кто-то так, словно бы это перья шелестели вдалеке… Она…