Дорога в страну наслаждений

Пару часов спустя в голове Круза по-прежнему царил сумбур. Взоры всех присутствующих на светском рауте в открытом и экстравагантно декорированном внутреннем дворике оперного театра были прикованы к его спутнице. Когда он вернулся домой, Тринити готовилась к выходу в своей комнате. Круз принял душ и переоделся.

Войдя в гостиную полчаса спустя, где уже ждала его Тринити, он остолбенел. На ней было черное шелковое платье без бретелек. Обманчиво простое, оно облегало ее стройную фигуру как вторая кожа, прохладная ткань мягко струилась по длинным ногам. Через одно плечо был перекинут шифоновый шарф, завязанный бантом.

На ней не было украшений, за исключением золотой полоски обручального кольца и старинного кольца с рубином. Минимум макияжа. Тем не менее она привлекала всеобщее внимание. Да и сам Круз не мог оторвать от нее взгляд. Она выделялась из толпы разряженных и сверкающих драгоценностями дам своей элегантной простотой и естественным очарованием. Это еще больше усилило сомнения, поселившиеся в голове Круза по поводу ее алчности и коварства.

Неожиданно он почувствовал, как она напряглась. Ее щеки заалели, она нервно покусывала нижнюю губу. Раздраженный произведенным ею эффектом, он спросил резче, чем хотел:

– Что-то не так?

Она поколебалась, прежде чем ответить.

– Мне нужно было причесаться по-другому. Я выгляжу нелепо.

Круз посмотрел на ее прическу. Густые белокурые волосы были собраны в гладкий конский хвост. Он не считал себя знатоком женских причесок, но заметил, что у других женщин были более замысловатые прически. Тринити выглядела просто, но невероятно сексуально.

– Кто-то оставил на столе в кафе глянцевый журнал, я просмотрела его за кофе сегодня днем. Все модели были с такими прическами… Я подумала, что будет уместно так причесаться на прием…

Сомнения снова закрались в душу Круза. Он вспомнил, как она пряталась от папарацци. Она не хотела выставлять себя напоказ. Тринити в страхе прильнула к его плечу.

Он взял ее под локоть. Девушка посмотрела ему в глаза. Он заметил в них робость и смущение. Ему все труднее становилось видеть в ней холодную и расчетливую особу, разорившую его брата.

Круз добродушно проворчал:

– У тебя отличная прическа. Ты самая красивая женщина здесь, потому все на тебя и смотрят.

Комплимент Круза привел Тринити в замешательство. Они едва перекинулись парой фраз по дороге на прием, а сейчас он смотрел на нее так, что сердце ее готово было выскочить из груди.

В этот момент прозвучал мелодичный гонг, возвестивший о начале банкета.

– Пора в зал приемов, – сказал Круз, нарушив неловкий момент.

Тринити облегченно вздохнула и проследовала за Крузом в огромный зал с длиннющим обеденным столом. Роскошные цветочные композиции, свечи в старинных канделябрах, серебряные столовые приборы с позолотой, тарелки тонкого фарфора, хрустальные бокалы – все напоминало сцену из кино.

Круз отодвинул стул, усадил ее за стол, а сам направился дальше.

– Ты куда? – тревожно прошептала она.

– Мое место напротив тебя, рядом с президентом Национального банка Испании.

– О’кей, – притворно небрежно бросила она.

Круз вернулся и прошептал ей на ушко:

– Неужели будешь скучать без меня, дорогая?

– Не говори глупостей, – огрызнулась она.

Круз загадочно улыбнулся и отправился на свое место.

Тринити решительно настроилась никого не бояться и обратилась к сидящему слева гостю, но тот не говорил по-английски. К счастью, гость справа, пожилой джентльмен приятной наружности, оказался дипломатом и со свойственным всем представителям этой профессии тактом завел с ней непринужденную беседу по-английски.

Тринити расслабилась впервые за несколько недель, с удовольствием внимая дипломатическим байкам. Она ни разу не взглянула в сторону Круза, сидящего напротив.

Когда подали кофе, дипломата отвлек сосед справа, и Тринити рискнула взглянуть через стол, туда, где сидел Круз, но его место пустовало. Он уже приближался к ней с грацией пантеры. Напряжение тут же вернулось. Не успел он подойти к ней, как Тринити всю передернуло.

– Тебе холодно? – нарочито заботливо спросил он, хотя лицо оставалось мрачным.

– Нет.

– Развлекаешься? – Теперь в голосе явно слышался сарказм.

Круз взглянул на дипломата:

– Рад видеть вас, Лопес. Спасибо, что не давали скучать моей жене.

– Это я вас должен поблагодарить, Де Карильо. Тринити – очаровательная женщина и интересная собеседница. Прямо как глоток свежего воздуха.

Тринити наблюдала, как потемнел взгляд Круза и задергался мускул на его щеке.

– Прошу прощения, но вынужден лишить вас ее общества. Хочу потанцевать с женой.

Тринити не успела толком проститься с дипломатом, как Круз буквально сдернул ее со стула и потащил на танцпол, где оркестр играл медленные джазовые композиции. Она ощутила его стальную хватку на спине, а другой рукой он сжал ее руку и приложил к своей груди. Круз оказался прекрасным танцором, и они заскользили по паркету в медленном танце. К своему ужасу, она почувствовала себя странно уязвимой и вспомнила, как одиноко ей было днем, несмотря на захватывающие виды и великолепные музеи Мадрида.