Дорогами миров

Лица под маской не было видно, но чувствовалось ликование в его словах. Он гордо достал горсть камешков, брильянтами сверкающих на солнце!

– Класс… – восторженно замерли мы. – А что за кубики-то были?

Володька высыпал украшения и достал с виду хрустальный кубик, на одной из граней которого был нарисован непонятный нам символ. Достав второй кубик, по размеру идентичный первому, но на котором был уже совершенно другой символ, он протянул его мне.

– Слушай, как детские кубики с буквами у нас дома, – подбрасывая его в руках, сказал я. – Не тяжёлый, но без сколов и трещин. А рисунок непонятный, может, иероглиф, а может, просто орнамент… В машине рассмотрим подробнее.

Переложив находки в отдельный карман рюкзака и заново упаковав в него походный инвентарь, мы вернулись на проспект. Периодически останавливаясь, за пару часов мы прошли его весь, но следов наших товарищей так и не обнаружили. Возвращаясь к машине, старались заглядывать в ближайшие портики, беседки и комнаты. Удача повернулась теперь лицом к полковнику. Зайдя в одну из башенок, он решил подняться на верхний этаж. Оказалось, там три уровня. На двух этажах – по два небольших помещения с окнами, но никакой мебели нигде не было. И только на третьем этаже в одной из комнат в стене была небольшая ниша, в которой стояла каменная шкатулка – ларец. Даже сама по себе она выглядела верхом искусства только из-за материала. Структура камня напоминала нашу яшму, где затейливо переплетались слои различного оттенка. Но в то же время в этих слоях были видны небольшие вкрапления, которые яркими звёздочками играли на солнце. Так как открыть ларец на месте Сергей не смог, то вынес его и аккуратно упаковал в рюкзак. Вероятно, что если бы мы более тщательно облазили всё вокруг, то смогли бы найти что-то ещё интересное, но тревога за товарищей – вдруг они ждут нашей помощи? – не позволила тратить драгоценное время. Поэтому, вернувшись в машину, мы снова тронулись в дорогу.

За руль опять сел Степаныч, а мы, быстро пообедав, стали рассматривать и обсуждать наши находки. Насладившись переливами бриллиантов – их оказалось девять, все примерно одинакового размера, но чуть крупнее камней в подаренных серёжках, – отложили их в сторону.

Кубики с иероглифами не вызвали ажиотажа. Их было шесть штук, на каждом размещён персональный рисунок или орнамент, к единому мнению мы не пришли. Повертев их в руках и прикладывая к вискам, ко лбу, грея в ладонях, мы так и не смогли проявить их скрытые возможности. Я как раз рассказал парням о необычном свойстве одного из артефактов шефа. Не исключено, это были просто игрушки или сувениры. Мы их ставили и в ряд, и один на другой, меняли местами, но ничего не происходило. Поэтому тоже отложили их.

Самый большой интерес вызвал загадочный ларец. Мы вертели его, пытались нажимать на разные рисунки, ощупали все стенки и крышку, но ларец не открывался. Крышка ларца была прилажена так плотно, что невозможно было поддеть её даже лезвием ножа.

– Селена, как ты думаешь, что внутри? – спросил я.

– Ничего подозрительного или опасного мои датчики не фиксируют, – успокоила нас она.

Мы провозились с ларцом целый час, облизываясь на него, как коты на сметану. Наконец оставили затею открыть его и стали просто наслаждаться звёздными переливами внутренней структуры камня.

– Мужики, – сказал Серёга. – Я как-то читал, что у чёрного опала такие же свойства. И чем ярче эти точечки у него сверкают, тем дороже камень. Но опал чёрный, а тут структура как у яшмы. Хотя тоже очень красивая вещица и тяжёленькая такая, но при тряске ничего внутри не перекатывается. Может, он пустой?

Володька, в это время державший ларец в руках, встал из-за стола, чтобы налить себе чаю, и вдруг предложил:

– Может, его кипятком ошпарить и он откроется?

– Я тебе ошпарю! – всполошился Сергей, вырвав из рук Баринова шкатулку. – А вдруг рисунок потемнеет или что сломается, треснет от перепада температуры?! Тогда его уже и не продашь, а так хоть эстетическая ценность да имеется. – Он подышал на крышку и протёр её от запотевания полотенчиком.

Неожиданно раздался щелчок, и крышка чуть приподнялась с одной стороны.

– Ёшкин кот!!! – заорал в восторге Серёга. – Открылась! Вот что дыхание животворящее делает!

Степаныч из-за руля взмолился:

– Да не тяните, ироды, кота за хвост, что внутри?

Полковник осторожно поставил на стол ларец и приподнял крышку. Внутри в два ряда, плотно подогнанные под размер ларца, лежали индикаторы порталов!

– Индикаторы, – вздохнули мы. – Степаныч, здесь примерно с десяток индикаторов порталов, может, больше.

– Ну, тоже хорошо, – откликнулся он. – Они, конечно, не очень дорогие, крон по пятьсот. Но спрос на них есть всегда. Возьмите себе по одному, мало ли что, вдруг пригодятся, а остальные продадим, да и на шкатулку желающие найдутся…

– А давайте шкатулку не будем продавать, – взмолился Серёга. – Мужики, если вы не против, могу я её себе оставить? Жене подарю, жалко продавать такую красоту.

– Я не против, – согласился Володька.