Дорогами миров

Мужики ринулись ко мне. Передняя часть тела этого существа по размеру не уступала тигру. Задняя была скрыта под обломками стены. Припорошенный пылью зверь смотрел на нас и что-то негромко говорил нам! Странное простуженное рычание напоминало речь, непонятную для нас. Животное будто сообразило, что мы его не понимаем, и, когда в очередной раз открыло рот, мы не услышали звука, но зато уже все почувствовали давление в ушах.

– Во! И у меня сейчас давит на уши, – пожаловался Степаныч.

– Парни! – с восторгом понял я. – А ведь оно разговаривает с нами на двух частотах! Обычной речью и ультразвуковой! Значит, оно разумное!

Мы перелезли через преграду. Столпились вокруг зверя, нам по-человечески было его жалко. Под осевшей пылью было трудно определить его окрас, хотя короткая шерсть и смешные кисточки на ушах выдавали в нём скорее всё же семейство кошачьих. Он скрёб длинными и довольно мощными лапами по земле, но плита крепко держала свою жертву.

– Ну, не знаю, – скептически отозвался полковник. – Может, у него разум, как у волка, только подойдём – цапнет за руку, гляди, зубы-то у него какие, откусит на хрен. Вот на кого ловушка сработала!

– Что делать-то будем? – спокойно и как-то по-будничному спросил Володя.

Мне стало очень жалко животное.

– Может, попытаемся вытащить?

– Руками не поднять, тут лом нужен. – Степаныч уже развернулся и перелезал обратно. – Я сейчас из машины принесу, у меня там парочка есть в багажном отсеке.

Присев перед зверем на корточки, я стал его рассматривать и участливо приговаривать:

– Как же тебя угораздило нарваться? Вы же, кошки, осторожные существа, да и, скорее всего, запах мины – непривычный, чужой для тебя. А всё чужое – пугает. Чего полез сюда?

Котопёс, заметив, что я с ним разговариваю, уставился мне в глаза и стал что-то порыкивать, словно жалуясь на произошедшее. Вслушиваясь в его рык, я вдруг различил более тихое, писклявое, но очень похожее на ворчанье кого-то ещё. Встав, я отошёл немного в сторону и чуть не провалился в яму. Осторожно заглянув в неё, я с удивлением обнаружил в ней детёныша котопса! Он сидел внизу, уставившись на меня, и что-то жалостливо ворчал.

Так вот в чём дело! Родитель пошёл за провалившимся ребёнком, да и нарвался на растяжку!

– Мужики! Тащите верёвку сюда, здесь котёнок или щенок, хрен их разберёшь, в общем, детёныш нашего зверя.

«А вот интересно, – машинально отметил я, – им-то что, вирус не страшен?»

Парни, обвязав меня верёвкой, стали осторожно спускать в яму. Детёныш, размером с небольшую собаку, не пугался, а с интересом ждал, когда я спущусь. Встав на пол, я огляделся. Комната была строго квадратной. Но на каждой стене, да и на полу был какой-то рисунок. Подойдя ближе, я с удивлением узнал в них символы, нанесённые на найденных кубиках! Подняв голову, увидел, что на потолке также когда-то был подобный рисунок, но дыра его разрушила.

– Парни, а тут везде на стенах рисунки, как на наших кубиках! У нас шесть кубиков – здесь шесть рисунков – комплект! Только непонятно, как в эту комнату попадали, нигде нет прохода. Хм… не через дырку же в потолке…

– Посмотри, может, что ещё там найдёшь? – посоветовал Володька. – И постарайся запомнить правильное расположение символов.

– Да как их запомнишь?! – разозлился я. – Это только в кино герой пять секунд посмотрел – и всё запомнил, а в жизни… Тут зарисовать надо или сфотографировать, а у меня ни фотика, ни бумаги.

В наушниках раздался голос Степаныча:

– Парни, я сейчас дрон прихвачу, у него есть режим записи. Так что, Стас, выбирайся, а я потом сниму все рисунки.

Я оглянулся на детёныша. Тот никуда не прятался, наоборот, от одной из стен пятясь задом, он тащил в мою сторону какую-то палку. Подобравшись ближе, сел передо мной и что-то стал ворчать, тоненько и хрипло. Я протянул к нему руку – он ткнулся в неё носом и прошёл под ладонью, как обычная кошка, которая хочет, чтобы её погладили! Я обрадовался: ну точно, ты котёнок, а не щенок! Взяв детёныша под мышку – тяжёленький, килограммов пять будет, – палку в руки, я крикнул, чтобы меня вытаскивали.

Когда на поверхности я отпустил котёнка, он, смешно перебирая лапами и возбуждённо пища, кинулся к родителю. У меня слёзы навернулись на глаза. Котёнок что-то жалобно «рассказывал» папе или маме, а тот, обняв его передними лапами, жмурился и тихо отвечал рычанием. Да, родительская любовь – самая сильная во всей вселенной. Нет, надо как-то вытаскивать родителя.

Я стал внимательно осматривать плиту, придавившую животное. Нижняя часть обломившегося перекрытия придавливала котопса, а на верхней лежала другая плита, которая тоже была расколотой. То есть если бы мы убрали первую плиту, неизбежно обвалилась бы и вторая.

Сергей, увидев, что я рассматриваю место катастрофы, вынес вердикт:

– Нет, не сможем вытащить. Если мы эту приподнимем, то вторая нас всех накроет. Верхнюю плиту, по-хорошему, надо бы краном держать, тогда упавшую мы могли бы приподнять и вытащить животное.

Понимая безвыходность ситуации, я расстроился – кран тут нигде не найти.