Дорогами тысячелетий. О чем поведали письмена

Часто сложные и абстрактные понятия передавались с помощью комбинации в одном знаке двух идеограмм. Так, в шумерском языке применялись следующие сочетания:

хлеб + рот = есть

глаз + собака = злой

птица + яйцо = рождать

В китайском языке:

женщина + ребенок = любить

ухо + дверь = слушать, подслушивать

клинок + сердце = терпеть

женщина + крыша = мир, тишина

Идеограммой особенно сложно было передавать имена собственные. Для некоторых имен писцы применяли сходные по значению идеограммы. Однако далеко не все имена имели какое-то смысловое значение. Это касалось в первую очередь иностранных имен. И эта трудность была устранена хитроумными писцами. Применяли они «ребусный», как назвали его исследователи, способ. Имя делилось на части таким образом, чтобы по звучанию они совпадали с какими-либо словами. Из набора идеограмм этих слов и составлялось имя. Такая запись уже отражает звуковую сторону языка, прочно связана со звучащим словом и поэтому называется логограммой (в отличие от идеограммы, которая связана только со значением и может быть прочитана на любом языке).

Был еще один способ образования знаков для сложных и абстрактных понятий, отражавших звучащую речь. Он применялся для омонимов — слов, одинаково звучащих, но разных по смыслу. Их обозначали одним знаком — логограммой, но для того, чтобы они отличались друг от друга, к логограмме присоединяли ключевой знак, детерминатив, который указывал точное значение. В роли ключевых знаков выступали другие идеограммы, превращавшиеся во вспомогательный непроизносимый значок. Например, в китайском письме слово фэн без ключевого знака обозначает глагол делать. Та же логограмма с ключевым знаком сердце выражает понятие

возмущение, гнев, с ключевым знаком нити — путаница, а с ключевым знаком сосуд — таз.

Идеографическое письмо связано со смысловой стороной языка. Форма идеограммы не зависела от того, как слово звучало. Благодаря этому идеограммы могли использоваться в других языках и обозначать совершенно иные по звучанию слова. Так, иероглифы китайского языка заимствованы японской, корейской и вьетнамской письменностями.

В современном языке мы также пользуемся знаками-идеограммами. Это цифры, которые мы узнаем в тексте независимо от того, на каком языке содержание изложено. А прочитаны они могут быть по-разному. Идеограммами являются математические знаки, химические формулы, различные условные обозначения, принятые международными системами единиц. Например, уравнение √28081563033616 = 4604 × 1151 звучит на разных языках различно, а написано всегда одинаково.

При всей изобретательности древних писцов идеографическая письменность в чистом виде обладала серьезными недостатками, заставлявшими искать новые принципы воспроизведения речи на письме.

Справляясь с обозначением абстрактных понятий, идеография не могла указывать грамматических форм слов, отчего страдала точность передачи связи между понятиями. Однако наиболее труднопреодолимой была многознаковость идеографических систем. В некоторых высокоразвитых цивилизациях идеографическая письменность насчитывала десятки тысяч знаков. При этом даже те знаки, что ведут свое начало от пиктограммы, наглядно очерчивающей предмет, полностью утрачивали сходство со своей «моделью». Для овладения такой грамотой приходилось потратить немало лет, что могли себе позволить немногие.

Древние народы относились к письменности с благоговением, как к некоему чудодейственному искусству. Изобретение письма они приписывали своим главным богам. Вавилоняне нарекли создателем письма и счета бога мудрости Набу, сына творца вселенной Мардука; древние египтяне — бога мудрости Тота. Оба бога назывались властителями человеческих судеб, которые они записывали «палочкой рока». Древние китайцы почитали как создателя письма божество с лицом дракона Цан Цзе, индусы — Брахму, древние германцы — бога Одина, создавшего, по их поверью, руны — письмо-магию. Древние греки считали изобретателем числа, меры и азбуки бога Гермеса, который будто бы научил этому искусству людей.

Магическая власть письма над непосвященными была столь велика, что дар этот воспринимался как привилегия избранных, недоступная простому человеку. Люди, знавшие грамоту, относились к особой касте. Это жрецы, писцы, ученые и государственные деятели. Профессия писца была очень почетной. Даже знатные вельможи и высшие чиновники любили, чтобы их изображали в позе пишущего.