Дорогами тысячелетий (сборник)

К весне 1930 года идея мостового земледелия в нем окрепла, оформилась настолько, что захотелось написать о ней в редакцию «Правды» и в Наркомат земледелия. Его письмо переслали в ВИМ (институт механизации). Отзыв института был уничтожающим: «Предложение автора является плодом фантазии, а не расчета». Студенту, прежде, чем беспокоить наркомат, «следовало бы посоветоваться со своими учителями».

Правоторов пошел к педагогам. Но какие советы он мог получить, если авторитетнейшее пособие для студентов — книга профессора С. Дебу «Сельскохозяйственные машины», почти из четырехсот страниц лишь восемнадцать отводила трактору, а остальные — о ручных веялках, однолемешных плугах и «новшествах» времен отмены крепостного права.

По требованию ВАСХНИЛ ВИМ дал автору более развернутый ответ. Еще более убийственный. Студент избрал ложный путь, положив в основу механизации сельского хозяйства «старый метод оборудования фабрично-заводских предприятий, вытесняемый… конвейерами»; ибо «мостовой кран с пролетом в сто метров невозможен», так как при передвижении развалится сам собой». Однако, родившись однажды в голове студента, идея не умирала… Она попала в брошюру П. Керженцева «Памятка большевику». Академик В. Вильямс в журнале «Техника социалистического земледелия» отметил: «Огромные перспективы… придают системе мостового стана значение первостепенной задачи в деле социалистической реконструкции сельского хозяйства».

В апреле 1931 года совещание, проведенное в ЦБРИЗе Наркомата земледелия СССР с участием представителей ВИМа, Союзсельхозмаша, Союзэлектро и редакции «Социалистического земледелия», постановило:

1. Считать изобретение т. Правоторова заслуживающим самого серьезного внимания и активной поддержки… так как удачное разрешение выдвинутой т. Право-торовым идеи означает полную реконструкцию нашего земледелия.

2. Значимость изобретения побуждает не останавливаться перед серьезными трудностями при разрешении многих сложных технических задач, на которые указывает и сам автор.

3. Изобретение требует для его осуществления организованной деятельности работников различных специальностей — экономистов, агрономов, энергетиков, специалистов по мостостроению.

В ВИМе, в его кабинетах, «мостовое земледелие» обсуждается; одни говорят «холодно», другие «горячо». Совещания, протоколы, резолюции… Даже такая: «предложение тов. Правоторова имеет исключительную ценность как сулящее перестройку сельского хозяйства на базе социалистических методов». А не создать ли в институте бригаду для составления предварительного проекта? Не создали!

Через два года ученые ВИМа, «устав от идеи», приняли участие в разносе мостового метода. Дело происходило в ВАСХНИЛ под председательством академика В. Н. Горячкина. «Гигантомания» якобы возрождает чересполосицу и вообще противоречит колхозному принципу организации сельского хозяйства. А колхозам нужна «глубокая вспашка»! И эта «глубокая вспашка» не пощадила и Правоторова с его идеей.

А там пришла война. Потом восстановление разрушенного войной хозяйства… Но и через полстолетия мысль о «мостовом земледелия» не умерла.

С тех пор прошло полвека.

В Японии испытывают мостовой метод. В США тоже не дремлют — о чем рассказывал еженедельник «За рубежом».

Ушла идея за границу! А как с ней у нас в стране?

Прежде чем продолжить рассказ об этой идее, я, журналист, обращу внимание на мой рабочий стол. Сколько тут лежало писем от изобретателей и открывателей! Но я — не комитет по открытиям и изобретениям! Куда мне деваться с этими криками и стонами? Вот изобретатель-одиночка… А вот коллектив, в котором доктора наук и кандидаты. Все хотят внедрять свои идеи! А кто против?

Звонит телефон. Я поднимаю трубку.

— Здравствуйте! Говорит изобретатель Логин Михаил Иванович. Ваша газета уже освещала мой автомат для нарезки шайб. Ко мне поступает масса писем с предприятий — просят внедрить мой автомат. Что мне делать? Я обратился в директивный орган и довел до сведения, что хлебоуборочный комбинат — это же глупость. Двухэтажный дом таскаем по полю! А мое решение простое. Ученые даже верить не хотят! Ко мне прислали двух докторов наук, а они, собственно, не разбираются в предмете.

— Но я тоже не специалист! — отвечаю я по телефону.

— Вы — журналист, вы поймете!

В небольшой квартире чисто и уютно. Хозяин чисто выбрит. Словно к нему прибыл не журналист, а академик. Заговорил о том, что ему не нравится.