Читаем Дороги (СИ) полностью

От остановки надо было пройти метров триста. Девчонки неспешно шли по хрустящему снегу, которого в селе было гораздо больше, нежели в городе. Воздух был обжигающе-морозен. Щеки горели румянцем. Разговаривать на воздухе было сложно, поэтому приходилось терпеть муку молчания. Только глаза у девчонок блестели от радости, что снова вместе.

Кира завела Наташу в большой, теплый дом. Дала теплые шерстяные носки, чтобы ноги не стыли на полу. Провела в комнату, где за столом сидели отец с мамой.

- Вот и привела мою знаменитую Наташу. Знакомьтесь, - восторженно сказала родителям Кира.

- Здравствуйте, - поздоровалась Наташа.

- Здравствуй, будь как у себя дома. У нас без церемоний. Мы по рассказам Киры успели тебя полюбить. Присаживайся, - пригласил за стол отец.

- Спасибо, - смутилась Наташа.

- Вся наша семья в курсе вашей жизни и учебы в Магнитогорске. Кира рассказывала, как ты всем помогала, несмотря на то, что самой экзаменов почти не пришлось сдавать. Мы очень рады, что у нашей дочери появилась такая преданная подруга, - улыбнувшись, сказала мама.

- Вот, нахвалила! Я обыкновенная. Вы просто не знаете, что Ваша дочь сделала для меня. Я когда попала в больницу с операцией, очень испугалась. Кира была мне вместо мамы: заботливая, любящая, внимательная. Если бы не Кира, я бы до сих пор болела. Она меня своим оптимизмом подняла на ноги. Вам спасибо, что Вы подарили мне такую подругу, - сказала Наташа.

- Мы очень рады, что вам хорошо вместе, и что вы всегда сможете опереться друг на друга, - сказал отец. – Ну, давайте, угощайтесь, чем бог послал.

Кира налила чай в пиалки. На столе лежали свежие лепешки, взбитое топленое масло, каймак, творог, сыр, салаты. Кира принесла яичницу на сковородке. Тут же принялись за еду. Потому что яблочный пирог, который девочки ели на завтрак, ненадолго оставил их сытыми.

Потом Кира с Наташей закрылись в комнате. Они, наконец, остались одни.

- Ну, что, дорогая моя подруга, рассказывай, как жилось без меня? – спросила Кира

- Я поговорила с мамой по поводу Азиза. Она мне дала ненавязчиво дельный совет, заставила задуматься над тем, что мне надо в этой жизни и чем я могу поступиться. Я узнала, что моего Гошку в колхозе чуть не соблазнила моя так называемая подруга, но он не поддался. Я ходила в гости к маме Игоря, была в его комнате. А еще разговаривала с ним по телефону. Это вкратце, что происходило со мной за эти несколько дней. Ты лучше расскажи, как у тебя дела?

- Я, по-моему, засватана, - загадочно шепнула Кира Наташе. У меня очень сложная история. Как у Шекспира в трагедии «Ромео и Джульетта».

- Интересно, давай подробности.

И Кира начала свой рассказ:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее