Дороги судеб

— Тех, кто сейчас со мной здесь? — закончил я ее фразу. — Ты про это?

— Да, — чуть облегченно вздохнула Китти. Она явно затруднялась в подборе слов, не зная, как правильно назвать моих ближников.

— Это вполне реально, — заверил ее я. — Сейчас я тебе ничего объяснять не буду, но когда мы доберемся до нашей крепости, то продолжим разговор. А пока иди.

Если она не дура, а она не дура, то сообразит, как вести себя в дороге. А я на это посмотрю. И Наемник — тоже. Впрочем, у меня хорошее предчувствие относительно нее.

— Послушайте, — услышал я голос Лианы, она приближалась ко мне, по дороге пересеклась с Китти и посмотрела на нее без особой любви. — Послушайте!

— Да. — Я захлопнул крышку ящика со снарядами, ни к чему им отсыревать, под утро наверняка здесь туман ложится. — Что случилось?

— Ваши люди куда-то повели мальчика, Ника, — пояснила встревоженная Лиана. — Причем так, знаете, агрессивно. Он ни в чем не виноват!

— Повели, есть такое. — Я схватился за ручку, приделанную к ящику, кивнул Наемнику, тот взялся за вторую, и мы подняли снаряды, чтобы поставить в штабель. — И-и-и, э-ээх. Так вот, повели. И если они это делают, значит, так надо.

— Я не девочка, не надо мне сказки рассказывать, — чуть повысила голос Лиана. — Они же его убивать повели.

Наемник хмыкнул, помотал головой и отошел куда-то в сторону.

— Вы не девочка, — согласился с ней я. — Вы идеалистка. Если бы мои люди хотели его убить, они бы никуда его даже отводить не стали. Они бы его прикончили прямо тут, без особых сантиментов. Я не лукавлю, это случилось бы именно так.

— Тогда зачем его с собой забрали? — требовательно спросила Лиана.

— Скажите, вы хотите, чтобы ваши люди выжили, были сыты, не думали о безопасности? — мягко спросил я у нее.

— Конечно. — Лиана была напряжена до крайности.

— Тогда заканчивайте задавать мне вопросы, которые не находятся в вашей компетенции, — уже жестко произнес я. — Я очень не люблю, когда люди лезут в те дела, про которые им знать не положено. Не потому что они глупы или никчемны, а просто по уровню допуска. Заметим: совет этот я даю вам только один раз, во второй будет другой разговор. И у ваших людей появится новый парламентер.

Она мне нужна, она умная баба, но ее надо сразу загонять в рамки. Я начал ее ломать в наш первый разговор, сейчас надо было это дело доводить до ума и смотреть на результат. Если согнется, хорошо. Если нет, если продолжит дурака валять, руками махать и искать мировую справедливость, тоже может заплутать в лесу. Навсегда.

Мне без надобности марионетки, мне нужны сильные и умные люди, которые не побоятся спорить, доказывать свою правоту и даже орать на меня. Но мне не нужны идеалисты, которые ради каких-то невнятных идей готовы погубить окружающих. Эту мерзость я не потерплю, от них слишком много вреда.

— Он ребенок, — упрямо сказала Лиана, но с примирительными нотками в голосе. — Детям свойственно создавать себе кумиров. Что детям — взрослые этим занимаются куда охотнее. То, что Ромул стал идеалом Ника, не вина его, а беда.

— Да шут бы с ним и с его почитанием сильных личностей, — устало ответил ей я. — Этот пацан может знать, где у вашего Ромула захоронка была, он там кое-какое полезное добро припрятал. Вот расскажет, где это место, — и все, он свободен. Нам больше от него ничего и не надо.

— Ник ничего вашим людям не скажет, даже если знает. — Лиана сморщила лицо так, как будто хотела заплакать. — Он очень упорный мальчик, цельная натура.

— Скажет, — заверил ее я. — Никуда не денется.

Прав оказался я — часа через полтора на поляне появились мои люди. Голд, непривычно смущенный, подошел ко мне, отвел в сторону и сообщил:

— Все этот щегол рассказал и показал. Ты прав был — он за Ромулом по пятам ходил и видел, где тот тайник оборудовал. Это недалеко отсюда, километрах в полутора. Мы уже и вскрыли его сразу.

— И чего? — оживился я. — Какой улов?

— К тому, что есть, десяток пистолетов, четыре автомата, три цинка патронов и еще кучка барахла, завернутого в брезент. Ромул этот точно был странный малый — там зеркала от автобуса, бинокль, зажигалка… Сорочья коллекция.

— Или обменный фонд, на тот случай, если придется отсюда ноги делать, — предположил я. — Вроде как не с пустыми руками. Бинокль, зеркало — вещи редкие, полезные, всем нужные. Так что не такой он и дурак был.

— Возможно, — не стал спорить Голд. — Еще там были бумаги, немного, буквально пара листов.

— И что в них?

А вот это было очень любопытно.

— Не знаю, — развел руками Голд. — Этот дебил их положил сверху, даже не обернул ничем. Гроза, видать, и сюда дошла, захоронку же он в здоровенном стволе старого дерева сделал, оно изнутри все сгнило, там людей прятать можно, не то что оружие. Но оно на земле лежало, так что вода, как это и бывает, дырочку себе нашла. В общем, бумаги эти у меня в руках расползлись просто. Видно, они сами по себе почтенного возраста были, да еще и намокли… Плюс раньше роса выпадала, туманы. Хорошо еще стволы не подмокли.

— Странно, — удивился я. — А этот комик, выходит, в схрон свой не часто заглядывал?

— Выходит, что так, — признал Голд.