Dорого & Gлупо. Светский дневник

Warning! Модельный бизнес не считается. Даже нефтяники из Кагалыма знают, что русские манекенщицы зарабатывают гроши и так голодны, что переночевать негде. Ни в коем случае нельзя работать и менеджером модельного агентства — после Листермана и Ко всех их принимают за бандерш.

10. И самое главное: не играй с ним в ролевые игры, и в прямом и в переносном смысле. В первую очередь это относится к роли няни-тире-домработницы: не опекай его, не корми с ложечки, когда он вымотался на работе, не покупай ему подарки просто так, не несись по первому его требованию на другой конец города. Это не ты должна за ним ухаживать, а — он за тобой!

26 ноября

Инночка предложила мне помощь: надавить на Эрнеста, чтобы Саша пригласил меня еще на одно свидание, или, хотя бы Эрнест расписал, какая я хорошая девочка на самом деле. Я чуть ее не убила!

— Инка, ты с ума сошла?! Да после этого он убежит от меня на край света! Мужики боятся давления сильнее налоговой полиции. А что касается моего резюме, то ты можешь поклясться, что Эрнест скажет то, что нужно? Нет? Вот и я нет. А в суфлерскую будку нас не пригласят.

Инночка немного обиделась, но я пообещала, что ей первой расскажу о продолжении отношений с Сашей. Но это я перед Инкой так хорохорилась, на самом деле я вовсе была не уверена в каком-либо продолжении. Но с другой стороны — он же должен еще раз попытаться добиться своего? И я с нетерпением ждала следующего штурма, а пока через день ездила к маникюрше, поскольку питалась исключительно ногтями и заусенцами.

И дождалась!

— Здравствуйте, это Александр, — сказала мой мобильный приятным баритоном.

— Здравствуйте, Александр, — поприветствовала я мобильный в ответ.

— Извините, что так пропал. Пришлось уехать по делам.

Ага, проверить западные активы! Там действительно была какая-то встряска — я мониторила биржевые страницы.

— А как вы? — помолчав, спросил Саша.

— Все пучком! — заверила его я.

— Да, Эрнест говорил, что у вас все хорошо.

ЧТО?! Инночку кастрирую!

— А что еще Эрнест говорил? — осторожно спросила я.

— О, много чего! — туманно ответил Саша.

Эрнеста, похоже, придется тоже кастрировать…

— А все же? — не унималась я.

— Только хорошее. — Твердо заверил меня Саша.

— Если бы он сказал плохое, то я бы ему яйца оторвала… Ой!

Саша рассмеялся:

— Мне нравится ваша откровенность!

— Ну что вы, — я засмущалась.

О какой откровенности вы говорите, Саша? Посмотрите на Эрнеста с Инночкой! Вот кому языки нужно отрезать. И не только языки…

— Ну, если у вас все хорошо, то может быть, у вас найдется свободный вечер, чтобы поужинать со мной?

ЙЙЙЕЕЕССС!!! У меня чесались руки прошелестеть страницами какой-нибудь толстенной книги, изображая ежедневник, чтобы продемонстрировать, насколько я занята по вечерам, но — увы! — после многочисленных экранизаций женских романов про этот фокус знают даже жители дельты Амазонки. И поэтому я просто сказала:

— Найдется.

— Тогда, может быть, завтра? — предположил Саша.

— Отлично.

— Тогда я заеду за вами в семь. До встречи!

ЙЙЙЕЕЕЕССС!!! А теперь займемся планами кастрации Инночки с Эрнестом. Если только они сразу и чистосердечно не признаются, что там Саше наболтали.

27 ноября

Перед выходом из дома я торжественно поклялась себе больше не пить. Если только белое вино. Пару бокалов. Ну, хорошо, три бокала.

Мы поехали в какой-то маленький рыбный ресторан, про который мне однажды, захлебываясь восторгами, рассказывала Настя (она там была на переговорах): мало того, что рыба свежая, так в зале ни одной феи, притом, что постоянные посетители — кексы самой высокой пробы! Мы с Олей и Аней давно собирались этот Клондайк посетить, но все руки не доходили.

Забыла сказать: я еще поклялась себе молчать как рыба, чтобы хоть так разговорить Сашу. А то он уже знает обо мне все, включая, какого цвета стринги Agent Provocateur я предпочитаю, а я только — что он умеет жарить сырники.

Ну, совсем молчать не удалось, пришлось задавать наводящие вопросы. И вот первая достойная обсуждения на бабятнике информация: он сирота — родители погибли в авиакатастрофе, вырос в детском доме, потом учился в Суворовском училище и служил в спецвойсках.

В туалете устраиваю телефонную конференцию.

— Сирота — это же хорошо? — поудобнее устроившись на крышке унитаза и закурив, спросила я девчонок.

— Ну, не знаю…, — засомневалась Оля.

— Не слушай ее! — перебила Аня. — Жениться нужно только на сироте! Уж поверь.

— А замуж выходить? — уточнила я.

— Ты что, совсем мозги пропила?! Какая разница, что делать, главное, чтобы был без этих долбанутых родственников, — поддержала Аню Инночка.

— А я не знала, что вы так не любите моего брата, — обиделась Оля.

— Оля, мы его с тобой потом обсудим, сейчас не об этом речь, — напомнила Алена.

— Ага, спасибо. А спецназ? — спросила я.

— А кто хотел рыцаря?! — хором закричали девчонки.

— Ну да, ну да… — вспомнила я.