Дорогой богов

Трудно сказать, что заставило самого Чулошникова примкнуть к заговорщикам — скорее всего, невозможность выплатить долг Нилову и Холодилову, — но с этого момента он стал одним из активнейших и преданнейших сторонников Хрущова и Беньовского. Может быть, он надеялся, приняв участие в экспедиции на Золотой остров, поправить свои пошатнувшиеся дела. Во всяком случае, участие Чулошникова сильно помогло заговорщикам приблизиться к цели, которую они перед собою поставили.

ГЛАВА ПЯТАЯ,

рассказывающая об одном дне, когда в Большерецке было совсем тихо, и об одной ночи, тишина которой была нарушена двумя выстрелами, а также о недоверчивом сотнике Чупрове и о доверчивом капрале Трифонове, судьба которых тем не менее оказалась одинаковой, несмотря на разницу их характеров. Кроме того, здесь же читатель узнает о том, как кончается детство и почему иногда идти на кладбище бывает легче, чем возвращаться с него

Между тем комендант Нилов каким-то образом узнал о подготовке заговора. Нилов решил действовать быстро и энергично, захватив с самого начала главарей. Он выслал в избу к Хрущову сотника Чупрова с тремя казаками, дав им распоряжение арестовать Хрущова и Беньовского. Однако казаки еще только собирались, а Хрущов и Беньовский уже знали о том, что к ним в избу вот-вот пожалуют незваные гости. Хрущов сидел за столом, накинув на плечи легкий кожушок, рядом с ним сидел Беньовский, вокруг них сгрудились Кузнецов, Панов, Батурин, Рюмин и несколько промысловиков из артели Чулошникова, когда в избу вбежал запыхавшийся Винблад и сказал, что казаки с Чупровым идут сюда.

— Делать нам, ребята, нечего, кроме как тотчас же взяться за оружие, — сказал Хрущов. — Кто сильнее, тот и пан. Не успеем упредить господина коменданта — быть нам без голов. Успеем — воля всем.

— Ты, Морис, — Хрущов повернулся к Беньовскому, — иди к работным и, как только услышишь выстрел, веди их на канцелярию. Без нужды насилия никакого не чини, казенное добро не круши — оно еще нам самим сгодится. А мы, — продолжал он, оглядев остальных, — пока будем здесь. Если что переменится, пришлю к тебе Ивана — он передаст.

Беньовский и промысловики быстро вышли за дверь. Ваня заметил, что все собравшиеся вооружены — кто ножом, кто пистолетом, и сердце мальчика тревожно забилось в ожидании событий необыкновенных и страшных. Хрущов подошел к Рюмину — единственному, кто, кроме Вани, оставался в первой комнате — и шепотом сказал ему:

— Ну, а ты, Иван, ступай в канцелярию. Будь там неотступно при коменданте. Слушай и обо всем, что услышишь, передавай нам. Если будут в нас стрелять, ты в дело не ввязывайся. Мало ли как все обернется, может, ты нам больше пригодишься, когда Нилов тебя за своего считать будет. Ну, иди с богом, — добавил Хрущов и легонько подтолкнул Рюмина к порогу. Надвинув шапку на глаза и прищурившись, канцелярист шагнул через порог, цепко взглянув на Ваню.

Через несколько минут в дверном проеме показался Винблад.

— Идут, — сказал он и вопросительно посмотрел на Хрущова.

Тот, резко указав шведу пройти во вторую комнату, проговорил:

— Стой там и затаись!

Туда же он послал Кузнецова и Батурина.

Как только заговорщики спрятались в соседней комнате, в избу вошли четверо вооруженных мужчин. В руках у казаков были фузеи, и на боку у каждого болталась сабля, а у сотника за кушаком был заткнут большой тяжелый пистолет с серебряной насечкой.

— Здорово, Петр, — хитровато усмехнувшись, проговорил сотник.

— Будь здоров, сотник, — спокойно ответил Хрущов, но Ваня заметил, что, сказав это, атаман тут же напрягся, как тетива юкагирского лука.

— Пожалуй-ка к господину коменданту, — добавил Чупров и чуть отступил в сторону, давая Хрущову возможность пройти в дверь.

— Что ж, — ответил Хрущов, — отчего не пойти, коли зовут.

Он вышел из-за стола и медленно направился к выходу…

Что произошло в следующее мгновение, Ваня даже не сумел разобрать. Он увидел, как, поравнявшись с Чупровым, Хрущов резко и сильно повернулся. Ваня не заметил ничего более, но высокий, дородный сотник вдруг схватился обеими руками за живот и упал.

Казаки кинулись на Хрущова все враз. Двое схватили его За руки, а третий, распахнув ногой дверь, начал тащить атамана из избы за кушак. В сумятице и свалке на них как снег на голову обрушились товарищи Хрущова, перед тем спрятавшиеся в соседней комнате. Через несколько минут все четверо казаков лежали на полу лицом вниз, со связанными на спине руками.

Нилов, не дождавшись посланных, отправил за Хрущовым капрала Трифонова с шестью солдатами. Солдаты осторожно подошли к избе, держа ружья наизготовку. Но внутрь Трифонов не пошел, опасаясь засады. Он стал прохаживаться перед избой и громко звать сотника, чтобы тот вышел из избы навстречу ему и солдатам.

И Чупров тут же вышел. Он стоял в дверном проеме, касаясь головой верхнего косяка.

— Чего орешь-то, ровно медведь? — совершенно спокойно, даже как-то лениво спросил сотник.

Капрал опешил. Он не ждал скорого и благополучного появления пропавшего сотника.