Дорогой Джим

Конечно, никакого ножа тут нет. О чем он только думает? Это место давно уже превратилось в святилище, куда как магнитом тянет все разбитые сердца, от Франкфурта до Осаки, и так будет еще многие годы. Он уже с ног до головы извозился в грязи и всерьез подумывал, не бросить ли все это к черту. Передать всю имеющуюся у него информацию полицейским, и пусть себе разбираются. Тогда это будет их головная боль, а он вернется домой. Распрямив усталую спину, Найалл встал, слушая, как дождь барабанит по листьям. Почему-то он чувствовал себя полным ублюдком.

Потом глянул вниз еще раз и удивился — что это в яме делает салфетка?

Она уже почти совсем сгнила, но некогда это была прекрасная камчатная салфетка — глядя на оставшиеся несколько дюймов плотной ткани, легко было вообразить остальное. На одном из уголков сохранился даже вытканный букетик цветов — такая салфетка украсила бы любой стол.

Даже уставленный китайским фарфором стол в доме Мойры во время традиционного пятничного обеда.

Рухнув на колени, Найалл судорожно вцепился в расползающуюся под пальцами салфетку. Рошин ни за что бы не зарыла лезвие просто так, сообразил он вдруг, почувствовав, что ударился костяшками пальцев о что-то твердое. Она бы аккуратно завернула его — как и положено хорошо воспитанной девочке из приличной семьи. Трясущимися руками развернув пропитанный грязью узел, Найалл увидел нож, когда-то оборвавший жизнь Джима.

Зазубренное острие, с проступившими кое-где бурыми пятнами. Наверное, когда-то в этих местах была кровь, но от нее остались только ржавые пятна, так что любители сувениров наверняка были бы разочарованы. Торопливо сунув улику в карман, Найалл, несмотря на боль в ноге, поспешил поскорее убраться из леса. Сквозь сплошную стену дождя ему уже стали мерещиться какие-то подозрительные серые тени, подбирающиеся к нему со всех сторон. Появись сейчас на опушке Порик со своими охотниками на волков, окруженные стаей воющих гончих, Найалл, наверное, нисколько бы не удивился.

А деревья, своим шепотом предупреждавшие его об опасности, только молча смотрели бы, как собаки рвут на части незадачливого бывшего почтового служащего. Потому что даже деревья, мрачно подумал про себя парень, хорошо знают, когда имеет смысл попридержать язык — ради своей же пользы.

И хотя Найалл очень любил сказки, он уже заранее мог сказать, какой будет конец у этой.

В самом конце тропинки его поджидала Брона. Она стояла, облокотившись на изгородь. Не иначе крутой шериф с Дикого Запада, который напоследок смерит угонщика скота взглядом, прежде чем пустить в него пулю. Образ довершала самокрутка, свисающая из угла ее рта.

— Неважный день для пикника, — буркнула она, покачав головой.

Господи… в каком вестерне он слышал эту фразу? Найалл едва удержался, чтобы не улыбнуться.

— Знаю. — Он пожал плечами. — Костер не разведешь — слишком мокро. Вот я и решил пораньше уехать.

Брона, по-птичьи склонив голову, с интересом разглядывала подсохшую грязь, ровным слоем покрывавшую одежду Найалла наподобие шоколадной глазури.

— Ты только собираешься — да все никак не уедешь. — Она вытащила из кармашка блокнот и монотонно продолжала, словно зачитывая ему его права. — Незаконное вторжение на школьную территорию, которое можно рассматривать как попытку…

— Я никогда не…

— …совершить насильственные действия по отношению к ребенку…

— Что за чушь ты несешь?! — возмутился Найалл.

— …бродяжничество, проникновение на кладбище, да еще под покровом темноты, а теперь еще… — Брона покосилась на измазанные в грязи руки Найалла, — порча общественных земель. У тебя что — мало проблем? Кстати, по дороге сюда я наткнулась на Дональда Кремина. Имей в виду, он еще не оставил попыток найти человека, кто осмелился протянуть свои грязные руки к его единственной дочери! — И снова эта улыбка киношного копа. — И учти: старина Дональд бродит по окрестностям с бейсбольной битой в руках вовсе не потому, что вознамерился с утра пораньше подышать свежим воздухом!

— Кажется, я догадываюсь, что ты собираешься сделать, — пробормотал Найалл, глядя, как пальцы Броны играют застежкой «молнии» на ее форменной куртке.

— Ты хочешь сказать — арестовать тебя? О… так ты это имел в виду? — Она оглянулась через плечо. — Кстати, кажется, я тебя предупреждала — и не раз.