Дорогой, это смерть!

Я бежал изо всей мочи. Бежал просто так, лишь бы быть от них подальше, как вдруг меня осенило, что в случае если мне удастся уйти отсюда живым, неплохо бы знать, где искать коробку. Я стал приглядываться к местности, стараясь найти подходящее местечко, но видел лишь чаек.

Я замедлил свой бег, приметив впереди искривленное дерево, самое высокое на всем острове. На его верхушке были три причудливо сросшиеся ветки. Вполне подходящее место, тем более, что в данный момент бессмысленно держаться за эту коробку. Прислонившись спиной к стволу дерева, я отмерил двадцать шагов, нагнулся и вырыл руками ямку фута в два глубиной. То, что называлось здесь землей, было очень легко рыть голыми руками. Я положил коробку в ямку, присыпал землей и утоптал ногами. Зарытый клад. Наверняка никто никогда не зарывал клады в такой земле, в какой я зарыл этот.

Я вернулся к дереву и дулом кольта нацарапал на стволе маленькую закорючку себе на память, потом, чтобы запутать следы, стал топтаться возле дерева. Я протоптал от него тропинки в двух противоположных направлениях, чтобы сбить преследователей с толку. Завершив сей блистательный маневр, я еще раз обежал вокруг дерева и только тогда серьезно задумался над тем, что мне делать.

Нужно было мотать отсюда как можно скорей, однако для этого существуют лишь три пути: земля, воздух, вода. Ни одним из них я воспользоваться не мог. Годится лишь какой-то четвертый путь, то есть измерение. Ведь земля обрывается в океан, по воздуху я ходить не умею, а проплыть несколько миль мне попросту не позволят. Так что выбор средств у меня весьма ограничен. Все лодки с той стороны, откуда теперь наяривает эта шестерка торпед5

. Вот именно, мне нужен торпедный катер. Увы, этот маленький остров подвергает человека испытанию на сверхвыносливость.

Я повернул назад, решив обогнуть остров по берегу и таким образом очутиться возле лодок. Через пять минут я уже был поблизости от лодки Джорджа. Там стоял один из этих торпед, к счастью, спиной ко мне. Всего один. Может, мне повезет. Пока я усиленно соображал, то ли мне выстрелить в него и таким образом привлечь внимание его дружков, то ли подкрасться незаметно и шарахнуть его по голове. Но кто-то шарахнул по голове меня.

* * *

Я чувствовал, будто в каждой артерии, питающей мой мозг, стучит молот. Вместе с кровью эти удары достигали моего темени, которое вдруг сделалось мягким – с каждым ударом сердца там точно что-то шевелилось. Ко мне возвращалось сознание, ибо я уже видел розовый свет, просачивающийся сквозь мои опущенные веки.

Я не сразу сориентировался. Мне и раньше случалось терять сознание, и для того, чтобы прийти в себя, я глядел , на потолок. Сейчас я смотрел на скопище глупых суетливых птиц. Птицы, небо, птицы... Очень все странно. Похоже, я слишком часто теряю сознание.

Я попытался повернуть голову влево, чтобы оглядеться по сторонам, но тут же получил сильный удар в челюсть, поэтому мне расхотелось глядеть по сторонам. Теперь челюсть болела сильней затылка. Я приложил к ней ладонь и нащупал опухоль. Зубы были целы, но во рту было полно крови.

– Повернись, Скотт! – потребовал чей-то скрежещущий голос, и я как дурак повиновался. Бац! Снова удар. Раздался взрыв смеха. Ну да, очень смешно.

– Вставай! – потребовал тот же скрежещущий голос. Еще чего захотели! Тогда бросьте мне веревку, я вцеплюсь в нее зубами и попытаюсь встать. Но так или иначе мне удалось сесть. Я огляделся. Все шестеро были здесь. Кошмар.

Редкостное скопление кретинов. Самцы, у которых ум заключается в мышцах, завсегдатаи пляжей, гоняющие мяч на виду у девушек. Любители выделывать всяческие трюки на турниках и скалить зубы в ответ на восхищенные взгляды. Достойное сожаления сборище.

– Вставай! – снова потребовал скрежещущий голос.

Я нашел его обладателя и вперился в него взглядом. Мамочка, лучше бы я его никогда не видел.

Это было существо, которое разве что может пригрезиться в страшном бреду. Одна половина его физиономии была меньше другой, и если та, меньшая половина казалась не так безобразна, то лишь потому, что была меньше. В довершение всего у него был абсолютно голый череп и маленькие черные глазки, похожие на двух мушек, усевшихся на вершине огромного расплющенного носа. Из ноздрей свисали космы жестких черных волос, похожие на заблудившиеся усы.

Судя по всему, Торелли отправил сюда самые сливки своего общества, чтобы запугать меня до смерти.

– Ну, Скотт, где же бумаги? – вопрошал Скрежещущий Голос.

Итак, мы переходим к делу.

– Какие бумаги?

– Послушай, Скотт, не напрашивайся. Если я задаю тебе вопросы, ты должен отвечать на них без запинки и без вранья.