Дорожные работы

Чайник закипел. Оставив станцию, которая передавала поп-музыку, он налил в чашку кипяток и выпил черный кофе без сахара. После первых двух глотков его чуть не вырвало, но зато потом наступило облегчение.

Вот наконец и выпуск новостей. Сначала национальные, потом местные.

Сегодня рано утром возник пожар на месте строительства новой автомагистрали, в районе Гранд-стрит. По сообщению лейтенанта полиции Генри Кинга, неизвестные злоумышленники, использовавшие, судя по всему, бутылки с горючей жидкостью, подожгли кран, два грейдера, два бульдозера, грузовичок и передвижную контору «Лейн констракшн компани», которая выгорела дотла.

Прослушав слова выгорела дотла, он испытал подобие радости — черной и горькой, как только что выпитый кофе.

По словам Френсиса Лейна, компания которого получила контракт на строительство автомагистрали, ущерб, причиненный грейдерам и бульдозерам, совсем невелик, а вот разрушительный кран, стоимость которого оценивается в шестьдесят тысяч долларов, выведен из строя примерно на две недели.

На две недели? И это все?

Куда более серьезный урон, по словам Лейна, пожар нанес конторе, в которой хранились важные бумаги, рабочие графики, табели и бухгалтерские отчеты за последние три месяца. «Это будет чертовски трудно восстановить, — сказал Лейн. — Работы прервутся на целый месяц, а то и больше».

Вот это совсем другое дело, злорадно подумал он. Раз целый месяц, то овчинка выделки стоила.

По словам лейтенанта Кинга, вандалы скрылись с места происшествия в фургончике, возможно — в «шевроле» последней модели. Полиция призывает очевидцев к сотрудничеству. Френсис Лейн оценивает общий причиненный компании ущерб примерно в сто тысяч долларов.

Следующая городская новость. Наш депутат, Мюриэль Рестон, снова призвала…

Он выключил приемник.

Теперь, когда он при свете дня сам прослушал новости, жизнь перестала рисоваться в столь мрачных красках. Итак, можно оценить содеянное на трезвую голову. Разумеется, полиция могла и темнить, но если они и вправду искали не «форд», а «шевроле» и всерьез рассчитывали найти очевидцев, то пока, возможно, ему ничего серьезного не грозило. С другой стороны, если свидетели найдутся, то ему все равно ничто не поможет.

Ведро придется выкинуть, а гараж он как следует проветрит. Нужно только придумать правдоподобную историю, объясняющую разбитое стекло машины. Но самое главное — приготовиться к визиту полиции. Его они неминуемо должны проверить, ведь он — последний жилец на Крестоллен-стрит. Его быстро выведут на чистую воду. Выяснят, что он запорол важную для руководства сделку. Что от него ушла жена. Что бывший коллега отколошматил его в универмаге. Ну и, конечно, что у него есть фургончик, хотя и не «шевроле». Все это скверно. Но — не доказательство.

Если же вину его все-таки докажут, то его ждет тюрьма. Правда, и это не самое страшное. Тюрьма еще не конец света. Там ему дадут работу, будут кормить. Не придется ломать голову о том, что станется, когда иссякнут вырученные от страховки деньги. Есть, конечно, на свете кое-что пострашнее тюрьмы. Самоубийство, например. Это уж точно хуже.

Он поднялся по лестнице и принял душ.

Позже, днем, он позвонил Мэри. К телефону подошла ее мамаша, однако ворчливо согласилась позвать дочь. А вот сама Мэри вопреки его опасениям казалась жизнерадостной и даже веселой.

— Привет, Барт! С наступающим Рождеством тебя!

— Спасибо, Мэри. Тебя тоже.

— Что ты хотел, Барт?

— Э-э… я тут кое-какие подарки купил… Пустяки всякие… Тебе и племяшкам… Может, встретимся? Я бы тебе их передал. Я не стал просить, чтобы детские завернули…

— Я сама заверну, Барт. Только зря ты потратился — ты ведь еще не работаешь.

— Но я пытаюсь, — сказал он.

— Барт, ты… Ты сходил куда я тебя просила?

— К психиатру?

— Да.

— Я позвонил двоим. Один расписан чуть ли не до июня. Второй улетает на Багамы и вернется только к марту. Пообещал, что примет меня.

— Как их фамилии?

— Фамилии? Господи, неужто ты думаешь, что я запомнил? Один, по-моему, Адамс. Николас Адамс…

— Барт. — Голос ее звучал грустно.

— Ну, может, не Адамс, а Ааронс, — ляпнул он.

— Барт!

— Ну ладно, — вздохнул он. — Не веришь — дело твое. Ты все равно бы не поверила.

— Барт, если бы ты только…

— Ну так как насчет подарков? Я из-за них звоню, а не из-за какого-то чертова психиатра.

— Если хочешь, привези их в пятницу сам, — вздохнула Мэри. — Я попробую…

— Еще чего! Чтобы твои драгоценные мамаша с папашей наняли Чарльза Мэнсона[7]? Чтобы он меня у самых дверей подстерегал. Нет уж, давай где-нибудь на нейтральной полосе встретимся. Хорошо?

— Их не будет, не бойся, — сказала Мэри. — Они уезжают на Рождество к Джоанне.