Дорожные работы

Разделив тонкие металлические нити на две части, он сплел каждую из них в косичку. Потом взял соединительный провод и прикрепил красный зажим к одной косичке, а черный — к другой. Подошел к аккумулятору, поднял второй конец провода и прикрепил черный «крокодильчик» к «плюсу» батареи. Красный зажим оставил рядом с «минусом».

Включив проигрыватель, он снова завел пластинку «Роллинг Стоунз». Было пять минут пятого. Приготовил себе коктейль и вернулся в гостиную. Не зная, как скоротать время, полистал журнал «Домоводство». Наткнулся на статью про семью Кеннеди. Прочитал ее. Затем проштудировал статью «Женщины и рак груди». Написала ее какая-то женщина-врач.

Они приехали в самом начале одиннадцатого, сразу после того, как на звоннице церквушки в пяти кварталах от его дома отбили колокола, призывавшие прихожан к заутрене — если это так у них называется.

Подкатили зеленый седан и бело-черная полицейская машина. Автомобили остановились на улице напротив его дома. Из седана вылезли трое. В одном из них он узнал Феннера. Остальных видел впервые. Каждый из троицы держал в руке портфель.

Из полицейского автомобиля выбрались двое патрульных. Судя по их беззаботному виду, никаких неприятностей они не ждали; опираясь на капот, копы что-то обсуждали, выпуская изо рта облачка белого пара.

Время остановилось.

Остановленное время, 20 января 1974 года

Что ж фред теперь по-моему тебе самое время объявиться или заткнуться навсегда я конечно понимаю что теперь уже поздно что-либо обсуждать потому что весь мой дом утыкан шашками взрывчатки как праздничный торт свечками а в руке я держу ружье способное уложить слона тогда как за поясом у меня заткнут пистолет словно у пресловутого джона диллинджера и вот теперь мне остается только принять последнее в своей жизни решение и замкнуть эту чертову цепь и вот теперь фредди когда

(эти люди замерли на улице словно на старинной фотографии а феннер в зеленом костюме приподнял ногу над тротуаром будто собираясь ступить на него у него красивые ботинки в модных резиновых галошах если конечно галоши бывают модными его зеленое пальто распахивается как у прокурора из полицейского сериала голова немного повернута в сторону он слушает что говорит ему человек в синем свитере и темно-коричневых брюках изо рта у него вылетает облачко его пальто тоже распахнуто а полы колышутся под ветром третий человек чуть поотстал а полицейские стоят у своего черно-белого автомобиля и что-то оживленно обсуждают возможно семейные неурядицы или сложный случай или очередное поражение дурацких «мустангов» или своих любовниц а вот и солнышко пробилось и засияло на пряжке полицейского а на носу у второго полицейского темные очки и солнце отражается от них у него толстые губы он кажется улыбается: все это фотография)

я уже принял это решение может скажешь мне наконец хоть что-нибудь фредди малыш да сынок ты должен продержаться до приезда репортеров хорошо конечно джордж ты должен рассказать газетчикам и телевизионщикам про то что они с нами сделали ты никогда не задумывался фредди насколько мы одиноки как в этом городе да и во всем мире люди жрут гадят трахаются расчесывают свои язвы и обо всем этом пишут в книгах тогда как мы с тобой брошены на произвол судьбы и должны все это выдерживать да джордж я обо всем этом задумывался даже если помнишь пытался тебе об этом рассказать и если это послужит тебе утешением то сейчас мне кажется что ты поступаешь правильно но только у меня к тебе одна просьба джордж пожалуйста не убивай никого ладно хорошо фред но ведь ты понимаешь в какое положение меня поставили да джордж понимаю и мне страшно нет не бойся все будет в порядке вот увидишь

ну давай врежь им

20 января 1974 года

— Врежь им! — громко сказал он, и тут началось. Прижав приклад «уэзерби» к плечу, он тщательно прицелился в правое переднее колесо патрульной машины и нажал на спусковой крючок.

Ружье оглушительно бухнуло, а ствол после выстрела подбросило вверх. Окно гостиной, казалось, вылетело наружу; остались лишь острые осколки, торчавшие из рамы наподобие стеклянных стрел на картинах импрессионистов. Покрышка колеса не лопнула — она с грохотом взорвалась, а сам автомобиль резко подскочил, словно пес, которого пнули ногой во сне. С колеса отлетел колпак и покатился по замерзшему асфальту Крестоллен-стрит.

У Феннера отвалилась челюсть. Он ошалело уставился на дом. Мужчина в синем свитере выронил портфель. А вот третий оказался проворнее. Он рыбкой нырнул за зеленый седан и затаился там.