Досье Сарагоса

Трагична судьба автора документа. Прокопчук превратился в нежелательного свидетеля жития экс-нацистов в Парагвае. 23 сентября 1961 года его застрели-ли в столичном кинотеатре «Сплендид». Предполагается, что приказ об уничто-жении Прокопчука поступил от начальника разведотдела асунсьонской полиции Хуана Эрасмо Кандии, а исполнителем был тайный агент полиции хорватского происхождения Балтик Контик.

Можно ли верить этому свидетельству? — не раз задавал я себе вопрос. Секрет-ный документ, хранившийся в недоступном архиве, написан на имя высокого начальства… В конце концов, именно политической полиции Парагвая выпала «высокая миссия» охранять жизнь и покой беглых нацистов, нашедших надеж-ный приют под крылышком Стресснера. Высшие чины стресснеровской охранки прекрасно знали, кто из «жирных рыб» третьего рейха прячется от возмездия и где.

Любопытно, что документ был сочинен Прокопчуком в «содружестве» с… аген-тами западногерманской разведки, которые вели наблюдение за деятельностью соотечественников в Парагвае. Об этом говорилось в донесении Прокопчука. Стало быть, в Бонне давно были осведомлены о «парагвайском следе» Бормана, Менгеле и иже с ними. В этом свете история с обнаружением костей и челюсти шефа Имперской канцелярии выглядит как неуклюжий фарс. Герберт Йон рас-сказывал, что нередко, дабы замести следы, беглые нацисты распускали слухи о своей «смерти». Не исключено, что недавние «похороны» останков Бормана, развеивание его праха над морскими водами — просто «операция прикрытия».

Можно было проверить информацию Прокопчука, произведя эксгумацию. Но… По свидетельству очевидца, в 1968 году к кладбищенскому смотрителю Даниэ-лю Кабрере пришли люди, по виду иностранцы, назвавшиеся журналистами. За определенную мзду они попросили его вскрыть могилу в целях опознания по-койного. Эти иностранцы и унесли труп в неизвестном направлении. Предпола-гают, что «журналисты» на самом деле были израильскими агентами…

Таким образом, труп человека, похороненного 17 февраля 1959 года, исчез навсегда. Точно так же исчезли трупы Генриха Мюллера и Эдуарда Рошмана.

Александр фон Экштейн — гарант Менгеле, «свидетель» похорон Мартина Бор-мана — русский белоиммигрант, последний оставшийся в живых участник параг-вайско-боливийской войны. Экштейн был близок к президенту Стресснеру, но личным секретарем диктатора, как утверждал Герберт Йон, никогда не был. Что касается Менгеле… Фон Экштейн рассказал о своих отношениях с ним в интервью газете «Ультима ора» в марте 1992 года:

«Я работал с полковником Руделем и господином Вернером Юнгом в «Феррете-рия Парагуая». Благодаря Руделю у нас были хорошие связи с немецкими фир-мами «АЭГ», «Сименс», «Телефункен», «БМВ» и другими. Однажды подъехал джип, и в нем человек с немочкой-блондинкой. Они прибыли из города Энкар-насьон, точнее, из Хоэнау. Мне отрекомендовали Менгеле как представителя фирмы по продаже сельскохозяйственной техники. Дело в том, что его отец имел в Германии известную промышленную фирму и Менгеле представлял здесь ее интересы. Он часто приезжал к нам. О том, что он является тем «доктором», я узнал позже.

— Как он вам показался?

— Человек очень культурный, воспитанный, с хорошими манерами, говорил спо-койно. Очень симпатичный. Когда мне рассказали, что он убийца, я не поверил. Такой человек не мог быть убийцей. Может быть, он делал что-то, что ему при-казывали… Но не он же уничтожил четыре миллиона евреев. Это сделали нацисты, главари СС, спецвойска, и они убивали не только евреев, но и русских, чехов, поляков…

— Рассказывал Менгеле о том, что произошло в годы войны?

— Нет, никогда. Обычно мы говорили о текущих делах, о нынешней Германии…

— И он гордился тем, что был немцем?..

— О да! И никогда не говорил о нацизме. Все, что касалось его прошлого, он хранил в себе. Насколько мне известно, он дважды ездил в Германию под своим именем, один раз в Швейцарию, он сам об этом рассказывал. Под своим именем он ездил и в Соединенные Штаты, и никто его там не беспокоил. Бизнес есть бизнес. Интерес к личности Менгеле я понимаю так. Евреи получили миллионы долларов за ущерб, который нанесли им нацисты. И тема военных преступни-ков, их преследований и суда над ними стала «горячей». А закончись все это, и не с кого было бы более получать деньги. Вот и вспомнили о Менгеле.

— А что он сам говорил об этих обвинениях?

— Говорил, что его могут поймать. И если бы он не исполнял приказаний наци-стов, его бы отправили туда же. Так говорил Менгеле. В шестьдесят четвертом он распрощался с нами. Потом еще несколько раз приезжал к нам в офис, обычно с Альбаном Крюггом. А потом уехал совсем.

— Говорят, Альберто Планас, тогдашний начальник разведки, однажды звонил вам и предупреждал, что пятеро израильтян искали Менгеле?