Досье Сарагоса

Федеративная Республика Германия должна сегодня совершить великий пово-рот на восток и, как следствие, без задержек приступить к самому смелому эко-номическому сотрудничеству с Советским Союзом.

Однако не следует забывать, что за три месяца до того, как канцлер Гельмут Коль привез в Москву свой проект «нового германского великоконтинентально-го проекта», Михаил Горбачев уже высказался в июле 1988 года в Варшаве от-носительно принципов объединения Большой Европы на основе сближения ее Востока и Запада и предложил созвать «всеевропейский саммит» для «реши-тельного продвижения в сокращении обычных вооружений в Европе».

Михаил Горбачев, июль 1988, Варшава:

Нам представляется такое будущее Большой Европы, где Восток и Запад более не угрожают друг другу оружием, но, напротив, находят беспрецедентную осно-ву прогресса в обмене благами и результатами труда, опытом и знаниями, людьми и идеями, Большой Европы тех, кто считает себя участниками одной большой судьбы, а не противниками, занятыми бесконечным противостоянием.

Тем самым, под видом отвлекающего маневра — «проекта широкого экономиче-ского сотрудничества» между Федеративной Республикой Германия и Советским 363

Союзом — Ханс Дитрих Геншер, по сути, от имени Западной Европы представил новый политико-дипломатический континентальный проект, а Михаил Горбачев, со своей стороны, взяв инициативу в свои руки, показал, что полностью прини-мает германский план, хотя пока что речь идет только о принципиальных очер-таниях. Однако не менее очевидно и то, что часть пути уже пройдена и начался тектонический сдвиг, кажется необратимый, к метаисторическому обновлению европейской великоконтинентальной идеи.

Тем не менее, надо указать на мощные силовые поля, воздействующие как на Западную, так и на Восточную Европу. Они взаимно антагонистичны и форми-руют, точнее, переформируют реальность уже полным ходом осуществляемого проекта Великой Европы на пути обновления и возвращения к древней метаи-сторической идее Великого Евразийского континента. Их надо определить и вскрыть вызвавшую их и ими из-под земли управляющую «страшную тайну». Только тогда станет ясен смысл происходящего ныне в СССР.

В связи с этим мне представляется важным остановиться на некоторых вопросах.

Горбачевская перестройка высвободила в СССР два чудовищных силовых поля, выход которых к открытому действию был столь судорожным, что его представ-ляется уже невозможным остановить. Прежде всего, я имею в виду новый подъ-ем троцкизма.

Так, внезапное пробуждение всех левацких, антиобщественных и антинацио-нальных, «антиимперских», анархо-нигилистических и омерзительно «толстов-ских» воспоминаний, сохранявшихся в сточных канавах «темного бессознатель-ного российских народов» и ныне вышедших из этого бессознательного на свет, было искусственно поддержано реабилитацией самого Льва Троцкого, а следо-вательно, и троцкизма как такового. При этом за такой реабилитацией стояло и официальное восстановление троцкистско-космополитической линии, с которой, следуя сталинской концепции, Советское государство, поддержанное тайным орденом Красной армии, сражалось на протяжении более чем полувека, так и не сумев — хотя выглядело все иначе — нейтрализовать ее решительно и «бес-поворотно».

Началось с того, что в газете «Правда» от 9 декабря 1988 года генерал Волко-гонов опубликовал статью, в которой, в частности, писал: «В годы его активной работы в партии (1917–1924) Троцкий не был врагом ни революции, ни социа-лизма. Напротив, он был врагом Сталина. Нельзя не воздать ему должного: в отличие от многих, он не склонил головы перед сталинской диктатурой». Но Волкогонов просто умственно ограниченный служака. Кто же на самом деле стоит за ним?

Ближайшим сподвижником Михаила Горбачева, который сегодня контролирует и поддерживает — всецело и, похоже, уже выходя за пределы первоначальных расчетов Михаила Горбачева, — новый политико-административный подъем троцкистско-космополитического заговора в недрах советской власти, является вызывающей все больший страх А. Н. Яковлев, бывший во время своей опалы послом СССР в Канаде, а сегодня — член Центрального Комитета и Политбюро, а также заведующий в ЦК его Международным отделом.

Так, в Москве А. Н. Яковлев считается бесспорным, подготовленным к этому еще в Оттаве, «вдохновенным изобретателем» — о том, кто его «вдохновил», будет сказано чуть ниже — диалектических перемен советского общества, полу-чивших названия гласность и перестройка, с которыми Михаил Горбачев связы-вает «новый курс» своей собственной внутренней и внешней властной деятель-ности, «новый курс» о котором он говорит так, будто это его личный курс и он его как прямой, так и тайный вдохновитель. На самом же деле, что бы он ни говорил, совсем другие стоят в тени, подчеркиваю, в тени, по ту сторону тайны. Они-то все и определяют.