Досье Сарагоса

Далее исследование в нашей книге покажет, что Эйхман за несколько часов до падения Берлина 1 мая 1945 года укрылся у Мюллера. Это никогда не интере-совало охотников за нацистами. Не интересовала их также и история Стеллы Гольдшлаг, умершей в Баварии в 1990-х годах. 84

(Автор ошибается, Стелла Гольдшлаг умерла в 1994 году в Берлине — прим. перев.)

С 1940 по 1945 год эта еврейка была одной из наиболее усердных активных агентов в учреждении Мюллера, которые втирались в доверие к своим скрыва-ющимся единоверцам и выдавали их Гестапо. Она была осуждена в Восточной Германии на десять лет тюрьмы по обвинению в причастности к аресту и смерти приблизительно тысячи евреев за пять лет, но затем ее выслали в Западную Германию, где ни один специалист даже не позаботился о том, чтобы допросить ее!

Мюллер также восстановил специальные команды, брошенные во Францию начиная с лета 1940 года для того, чтобы вместе с их коллегами из НКВД, назначенными Москвой, разграбить знаменитые библиотеки, архивы и Нацио-нальную Библиотеку, а также центры, известные своими связями с масонами. Секретные документы, книги, отчеты по судебным делам, касающимся между-народной политики исчезли, таким образом, навсегда.

Советские команды специализировались на изучении соответствующих доку-ментов, не только о деятельности русской эмиграции во Франции с 1920 по 1939 годы, но также о великих князьях и княгинях и о другом высшем дворян-стве, заставшем последние дни царизма.

Пауль Леверкюн, который был одним из ближайших сотрудников адмирала Ка-нариса, рассказал мне в 1950 году, что эйфория во время этого сотрудничества между Гестапо и НКВД достигла того, что Мюллер в августе 1940 года попросил штаб Вермахта (очень мощный и влиятельный во Франции до конца 1941) со-здать специальную бригаду, которая получила бы обозначение «H» и взяла бы на себя поддержание максимума контактов с уцелевшими членами коммунисти-ческой партии. Он организовал в Бельгии подразделение такого рода, и агенты СССР, вроде Леопольда Треппера чувствовали себя до такой степени уверенны-ми, что Треппер даже решил, что отныне центр его сети можно перенести в Па-риж, и что даже его сотрудникам еврейского происхождения нечего было опа-саться.

Для всех нас, говорил Мюллер своим сотрудникам, враг это Англия и это Виши! Леверкюн, вспоминая об этом, добавил: — Оскар Райле, Фридрих Рудольф, ко-торые работали в нашей службе в Париже, знали почти все о коммунистическом аппарате, который восстанавливался после перенесенной катастрофы. Он со-здавал ячейки, о которых мы знали, что до поражения Франции в них было по три, по пять членов, а теперь они состояли уже из восьми, из двенадцати чело-век. Гестапо и СД вели игру со своей стороны, мы в Абвере со своей, и нас удивляли такие неосторожные шаги. Впрочем, мы через наших информаторов знали, что и сами некоторые коммунисты тоже начали об этом беспокоиться…

Это беспокоило также некоторых нацистов. Майор СС Карл Бёмельбург, один из крупных руководителей оккупационной администрации в Париже, 30 сентября 1940 года доложил об этом Отто Абецу, послу Германии в оккупированной Франции, и отправил свои наблюдения в Берлин. Коммунисты становятся опас-ны, писал Бёмельбург в своем анализе для Гестапо-Мюллера. Следовало бы провести облаву на всех их руководителей и постоянных членов, которые толь-ко частично играют в сотрудничество с нами против агентов английского импе-риализма в южной зоне».

3 октября 1940 года Генрих Мюллер отвечает ему:

«Согласен с этими облавами, но нужно 1) беречь наших осведомителей; 2) иметь список всех тех, кто арестован; 3) чтобы захваченный материал был хо-рошо изучен, и чтобы эта операция осталась незаметной…»

Странный Мюллер! Незаметно арестовать несколько сот руководящих коммуни-стических кадров это больше похоже на шутку. Беречь «наших осведомителей» предполагает, что, если французская полиция ответственна за операцию, то есть риск, что коммунисты, внедренные в ее ряды, вовремя предупредят своих друзей. В любом случае, кто определит тех, кого надо «беречь», и не окажутся ли после этого эти последние под подозрением в глазах своих товарищей?

На самом деле Мюллер прилагает все усилия, чтобы эта большая облава не со-стоялась. Но нужно заметить, что зато некоторое время спустя очень молодые коммунисты были бессовестно и безжалостно посланы на смерть, то есть на проведение диверсий, даже покушений, настолько плохо «подготовленных», что наказание настигает их быстро и точно. И в это время настоящий аппарат в строжайшей тайне работает вокруг Жака Дюкло и нескольких специалистов из советского аппарата во Франции, которые напрямую подчинены Москве.