Достоевский

– Ты барин! – говорили ему. – Тебе ли было с топором ходить; не барское вовсе дело».

Достоевский не верил в топор Раскольникова, но он разделял ненависть Раскольникова к Петербургу, этому городу роскоши и нищеты, олицетворяющему собой старый, стоящий на пороге крушения мир.

* * *

О чем я говорю так разбросанно?

Имя Достоевского носится над миром. В университетах, на кафедрах одновременно два-три человека читают о Достоевском, по-разному раскрывая его. Одни дают его во фрейдистском освещении, другие – в тенденциозно теологическом, третьи – помня, что Христос целовал Великого инквизитора.

Старый мир, стоя около той колыбели надежды, о которой когда-то писалось у осмеянных пророков, переписывая много раз черновики истории, этот старый мир старается подчистить биографию Достоевского, сделать так, что его трагедия в его душе. Он хотел бы думать, что Достоевский говорил о себе. Нет, неправда. Он говорил о старом мире.

Дом горит. Старый мир стоит у порога.

То, что казалось невозможным, – неизбежно. II много было слез. И сейчас еще прибавилось к тем слезам, слезам бедняков, слезам детей, слезам женщин прибавились новые, волей карателей, слезоточивым газом вызванные слезы. Дым отечества ест глаза европейцев и американцев.

И отмечать юбилей Достоевского им надо не как праздник, а как предупреждение, как день суда или, по крайней мере, как повестку на суд.

Достоевский хотел отказаться от будущего. И не мог отказаться. Он понимал неизбежность революции, той, которую нельзя запретить. Он дал мир в споре, в натяжении противоречий, неснимаемых противоречий.

Противоречия ведут к революции, к порогу, через который трудно переступить, потому что это самый высокий порог человеческой истории и который нельзя обойти.

Про этот порог писал и либерал, великий писатель, осмеянный Достоевским, – Иван Тургенев. Одно из своих стихотворений в прозе он так и назвал – «Порог».

Порог был переступлен революционной мыслью...

Художественное произведение содержит в себе пути созревания мысли, выражает необходимость определенных решений.

Но художественное произведение закрепляет в себе все коллизии исследования конфликтов.

Знаменитая формула Льва Толстого «непротивление злу» родилась в тот момент, когда выяснился спад революционной ситуации.

Выражение это закрепляет и растущее сопротивление зла, и неправильное решение: что зло пройдет само собой. Но в рассказе «Свечка» зло, выраженное в приказчике, кончается его же насильственной смертью.

Зло осталось запечатленным и в сомнениях великих писателей; их творчество запечатлело трудность решения, трудность борьбы и необходимость не только художественного, но и научного анализа конфликтов истории.

1971

Примечания

Статья опубликована в журнале «Смена», 1971, № 21 (к 150-летию со дня рождения Ф. М. Достоевского).

«Катков убедил Достоевского...» – Д. Н. Любимов. Из воспоминаний. – «Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников», т. 2. М., «Художественная литература», 1964, с. 371.