Достойно есть

В один из бессолнечных дней той зимы, субботним утром, множество мотоциклов и автомобилей оцепило маленький квартал, где жил Лефтерис, с худыми жестяными окнами и сточными канавами вдоль дорог. И, перекрикиваясь грубыми голосами, вышли люди с лицами, отлитыми из свинца, и прямыми, точь-в-точь как солома, волосами. Приказавшие всем мужчинам собраться на пустыре, заросшем крапивой. Были они вооружены с головы до ног, и низко наклонённые стволы смотрели в толпу. И нешуточный страх охватил наших ребят, потому как почти у каждого из них нашлась бы какая-то тайна, в кармане или в душе. Но другого пути не было, и скрепя сердце каждый занял место в шеренге, а люди в низких чёрных ботинках, со свинцом на лицах и соломой в волосах размотали колючую проволоку. И распороли надвое облака, так что полился дождь со снегом, и челюстям было непросто удерживать зубы на месте – не ровён час выскочат или сломаются.

Тогда с другой стороны начал неспешно приближаться Некто-Лишённый-Лица: он указывал пальцем – и покрывались мурашками цифры на огромных ангельских часах. И напротив кого ему случалось остановиться, того немедленно хватали за волосы и волокли по земле, топча и пиная. Так пришла минута, когда он остановился и напротив Лефтериса. Но тот не шелохнулся. Только медленно поднял глаза и сразу отвёл их так далеко – далеко в своё будущее, – что стоящий напротив ощутил толчок и качнулся назад, чуть не упав. И, взбешённый, приподнял свою чёрную тряпку, чтобы плюнуть Лефтерису в лицо. Но Лефтерис снова не шелохнулся.

Тут Главный Чужак с тремя лычками на воротнике, который шёл следом, уперев руки в бока, рассмеялся: посмотрите только, сказал он, посмотрите только! Вот кто у нас, оказывается, хочет изменить мир! И, не разумея, какую правду он, несчастный, только что произнёс, три раза хлестнул Лефтериса плетью по лицу. Но и в третий раз Лефтерис не шелохнулся. Тогда, ослепший от того, сколь ничтожное воздействие произвела сила его руки, сам не сознавая, что делает, он выхватил револьвер и громыхнул в упор Лефтерису в правое ухо.

И наши сильно перепугались, и побледнели люди в низких чёрных ботинках, со свинцом на лицах и соломой в волосах. Потому что сотряслись жалкие хибары вокруг, и во многих местах попадали листы толя, и стало видно, как вдалеке, за спиной у солнца, на коленях рыдают женщины посреди пустыря, покрытого крапивой и густой чёрной кровью. А огромные ангельские часы били ровно двенадцать.

8

Сдерживая слёзы влажными глазамипосмотрел в окно яИ промолвил тихо на деревья глядябелые от снегаДаже их однажды обесчестят, братья,

и спасенья нет имЛюди в чёрных масках в глубине столетийим готовят петлиВпиться в день зубами и не брызнет струйкаизумрудной кровиЗакричу в воротах и подхватит эхозлую грусть убийцыВот ядро земное показалось в недрахс каждым днём темнееИ лучи полудня посмотрите – сталицепкой сетью Смерти!

В траурных одеждах горестные жёныматери и девыПрежде у криницы вы водой поилижаворонков божьихПолную пригоршню не забыла гибельподнести вам тожеВам тащить наружу из глухих колодцевголоса убитыхСтолько не охватят ни огонь ни жаждасколь народ мой страждет

На фургоны грузят урожай Господеньгрузят и увозятВ городке безлюдном остаётся толькота рука что будетЯрко-алой краской выводить на стенахХЛЕБА И СВОБОДЫНочь сошла на землю здания померклии душа во мракеНе услышат стука к чьим дверям ни брошусьпамять рвёт на частиПовторяет Братья чёрный час приходит

время вам покажетРадости людские растравили яростьдремлющих чудовищСдерживая слёзы влажными глазамипосмотрел в окно яЗакричу в воротах и подхватит эхозлую грусть убийцыВот ядро земное показалось в недрахс каждым днём темнееИ лучи полудня посмотрите – сталицепкой сетью Смерти!

XI