Тут дымка стала рассеиваться, я почувствовал, что Жива в моих объятиях обессиленно стала сползать с меня, и мы вышли из транса. Открыв глаза, я увидел, что все, и валькирии тоже рыдают. Они все видели и слышали, Жива каким-то образом смогла все это транслировать в столовую. Я держал сидящую на моих коленях, и откинувшуюся обессиленную Живу своей рукой, второй гладил ее по голове, целуя ее закрытые глаза и губы. Девушки, плача с восхищением поглядывали на Живу, я попросил их налить вина, и приподняв головку Живы, девочки в приоткрытые губы влили немного вина, меня же девочки поили коньяком. Жива после выпитого вина встрепенулась и открыла свои прекрасные глазки, увидев, что я ее держу и целую, улыбнулась, подняла свою ладошку и погладила меня по щеке, шепча, что она любит меня, протянула ко мне свои приоткрытые губы для поцелуя, что я и сделал, нежно поцеловал ее. Оглядел всех и со смехом в глазах, стал шутливо ругаться:
— Ты погляди на них, муж с девочками с войны вернулся, они перед боем даже не завтракали, а их никто не кормит. Ну правильно, хоть на еде с экономим, а то и так бедно живем, а теперь зажируем.
Мы рассмеялись, и девочки бросились на нас с Живой, целуя нас обоих, даже валькирии отметились, по крайней мере Джамиля уж точно.
Наконец стол был накрыт, и мы помянули погибших наших девочек, потом выпили за Победу. Плотно перекусив, мы расселись на диванах, разговаривая ни о чем, попивали вино. Вспомнив, попросил девочек, вернувшихся из больнички, заблокировать года на полтора, на два функцию беременности, мотивируя тем, что организму надо отдохнуть, да и им самим отойти душой от … ну сами понимаете. Негласно мы договорились о трагедии не вспоминать. Я соединился с Рамзаном, и скинув ему запись общения с погибшими (пришлось убеждать, что это правда, это все возможности Живы и мои, в купе с ее), попросил его присмотреть, согласно пожеланиям родителей девочек место, и построить на нем наш фамильный склеп, где мы захороним наших родных. Все это надо сделать быстро, хоть и находятся погибшие в стазис поле, но время идет, и не хочется нарушать традиции народа.
Мы сидели на диванах и на моих коленях умостилась Азиза, склонив свою головку, мне на плечо, она поглаживала меня по груди, иногда целуя меня в шею, шепча всякие непристойности. Да! Таких как Азиза даже могила не исправит, в хорошем смысле слова. Как раз, она там и побывала, всего несколько секунд отделяли ее от края, так, что ей как раз, можно. По бокам сидели Аиша и Аймани, держа меня под руки, и тоже склонив свои головки мне на плечи, соскучились девочки. Чудом выжили в той бойне, пережив такое, по-другому начинаешь ценить жизнь, и любимых людей. Я это по себе знаю, никуда более без себя, никуда не отпущу своих родных. Валькирии ушли по своим квартирам, пожелав нам спокойной ночи, а мне так особенно спокойной, рассмеялись (вот стервочки, но честно, говоря хо-ро-ше-нь-кие, миленькие красавицы, стервочки). Спать мы завалились все вместе на наш аэродром, предварительно пройдя через душ, с ними не пошел, шланганул, сказав, что срочно надо ознакомиться с сводками поступающими из мест боев наших ребят. Джанан положили в гостевую комнату, Маша с Любой воюют вместе с Артемом, мстя за Камилу, и моих девочек. Как там сын, интересно? У него же нет полной подготовки по рукопашному бою, как у жен. Ну ничего закончатся бой, положу его в капсулу, поставлю базу знаний по рукопашному бою и эспер. Пусть изучает, и пора, наверное, снимать его с добычи руды, пусть теперь вместе с женами проходит под руководством Магомеда боевую подготовку, чую, что скоро она нам всем, очень пригодится. Итак решено, сына снимаю с добычи руды, отдаю на растерзание Магомеду. Отправился в душ, и потом упал на постель, мгновенно заснув, замотался, видите ли, за день, и физически, и морально. Проснулся утром от того, что стало тяжело дышать, так на мне, пристроились через мое тело, аж четыре девочки. как умудрились… фантастика просто, да… захочешь сладкого не так раскорячишься, вспомнив фильм «Особенности национальной охоты» когда корову поместили в бомболюк бомбардировщика, так она раскорячилась в бомболюке, чтобы только не сбросили из него. Ха-ха-ха, заржал я, и глядя на открывших глаза, ничего не понимающих, заспанных девчонок, заржал еще сильнее, показывая всем на тех, кто лежал поперек меня, напоминая им про этот фильм. Смеялись уже все. Успокоившись, скомандовал: