Дотянуться до солнца

— Правильно. Похоже, он все-таки не может без контроля и без нас троих, собранных в одной точке… А без тебя, как я понимаю, историческое воссоединение отца с сыном почти невозможно… Тем более после событий того дня, он сможет проверить, говорил ли Кирин тогда серьезно… Считай это новым экспериментом. Почему всегда с его появлением ты начинаешь глупить?

Она придвинулась к нему поближе:

— Правда?

Он тоже наклонился вперед:

— Самая что ни на есть.

Ее улыбка заставила его отпрянуть и закрыть на секунду глаза, чтобы не поддаться порыву, заключить ее в объятия и испортить такой момент.

— Все не так плохо. А о чем он сейчас говорил? Почему ты сейчас важнее?

Влад наигранно скривился:

— Ты снова говоришь, что он лучше меня?

— Вовсе нет.

— Твоя задача — охранять кандидата. Остальное — моя забота. В свое время все узнаешь. Далматинец не доверяет тебе больше. Не забывай об этом, когда соберешься сморозить очередную глупость. Делай свою работу хорошо, сестренка. — Он взял ее за руку. — Идем, мне еще нужно рассказать тебе о завтрашнем дне. Если завтра останешься жива и не умрешь, попав под горячую руку нашего младшего братика, считай, тебе повезло, а эксперимент Далматинца все-таки удастся…

— И то, правда. — Алиса сжала его пальцы. — Спасибо, старший братик. И прости, что подвела тебя.

— Пожалуйста. Надеюсь, завтра ты не порвешь меня на куски и вспомнишь свое «спасибо».

Максим сонно потер глаза. В дверь звонили. Он взглянул на часы.

«Полтретьего… Кому не спится? Кто это?»

Парень подошел к двери и, посмотрев в глазок, ехидно усмехнулся. Незваной гостьей оказалась Алиса. Несколько минут девушка звонила, потом начала негромко стучать.

Максим вернулся в кровать.

«Не дождешься…»

Она продолжала стучать и звонить с интервалами в три минуты. Ровно через час стук прекратился. Парень приподнялся на локтях. За дверью больше не раздавалось ни звука. Но он знал, Алиса все еще там.

Упав на подушку, он довольно улыбнулся и закрыл глаза.

Солнце ослепило его, заставив прикрыть глаза ладонью. Озеро, на берегу которого он стоял, походило на огромное золотое блюдо. И в каждой капле этого живого зеркала будто восходил кусочек заходящего светила, переливающийся всеми цветами радуги. Легкий ветерок играл его волосами, а свежий воздух приносил ощущение чистоты. Он чувствовал полное единение с картиной, представшей его глазам, и созданной волей неведомых ему небесных сил.

Он улыбнулся. Радость переполняла юное сердце, растекаясь по венам счастьем. Казалось, что вместе с этим прекрасным миром сияет и он, а время остановило свой бег. Не осталось голода, жажды, холода, боли и безысходности. Только закат. Величественный. Свободный. Его.

Когда же солнце, наконец, скрылось за полоской горизонта, он будто очнулся. Кроваво-красный закат растворял затухающую звезду в прозрачном озере, окрашивая его в тот же багряный цвет, что и она сама, и постепенно смешиваясь с остатками утренней красоты, все еще мерцающей в каждой его капле.

Он присел на корточки и зачерпнул в ладонь немного этого чуда. Вода медленно стекала сквозь пальцы, возвращаясь обратно. Но, когда последняя капля упала в озеро, на его ладони почему-то остался закат. Осторожно проведя пальцем по ладони, он понял, что ошибся. Закат скрылся от него вместе с водой, а на коже осталась кровь.