Дождь в полынной пустоши (СИ)

− Обойдешься, − Китц убрал кувшин с вином. Не просто убрал, спрятал под стол.

− Вот так всегда...

− Короче можешь? Без преамбулы поесть-пожрать.

− Коновала кличут Колин аф Поллак. Из Унгрии. Новик при Серебряном Дворе. За ним в столице никого.

− Это не тот, кому землица и титул дарены?

Все манипуляции с недвижимостью Китц отслеживал строго. Где недвижимость там и денежки. И не малые. Найдеться чем поживиться.

− Он самый.

− Не плохое место отжал. А говоришь никого. За красивые глазки отдарились?

− Гусмара-младшего умыл.

Китц только бровью повел, а Удав уже поторапливался сообщать.

− Мэтр Жюдо. Его работа.

− Чего первей?

− Ааа... Эээ.... Жюдо, − сообразил Удав.

Одна минута пляски пальцев по столешнице, одна минута на осмотр углов помещения, одна минута ругани в полголоса. Процесс мышления проистекает по разному. У главы канальщиков так.

− Смекаешь? - хитрюще подмигнул Китц.

Не дал бог Удаву смекать. Прикажи - сделает. А сам....

− Не прост малец, а? − рассуждал Китц и собственные рассуждения ему очень нравились. − Первым тронул Крюка с хлопцами. Двоих убрал, а Крюка пожалел. Зачем? Донести до босяцких масс о своем благородстве? Чушь! Затем убрал троих наших и опять одного оставил в живых. Свидетеля? Фигу! Следующими четырех псарей, а на пятом смилостивился. Совесть заела? Еще раз фигу! Потом прибрал пятерых, но оставил покалеченного Беса. А прежде, на той же улице с ним не споткнулись ни двое, ни трое, ни четверо. Ему определенно требовалось шестеро. И он их нашел. Спроста ли?

− Ищет встречи? - допер Удав.

Китц задумался. Думать помогал хороший кусок копченого сала.

− Сколько он в городе?

− Ден десять.

− Неплохо продвинулся? За декаду-то? Коронный барон. С землицей на Каменном Холме.

− Прыткий, курвенок, − согласен Удав.

Второй кусок сала означал второю волну размышлений.

− Пригласи-ка ты его в Веретенницу, − попросил с усмешкой Китц. - Мальца разумеется.

− А как же Хармс? Я уже с Шилом договорился.

− А чего мне с покойника? Завещание разве? - необычайно повеселел канальщик. - А Шило еще притгодиться.

***

Иагу Глинн битых два часа сидел за конторкой и всесторонне осмысливал, разложенную перед ним бумагу. Выкладки ему предоставил помощник. Продажи зерна последней недели в сухих цифрах. Количество проданного, выручка, с той суммы отчисления в казну и взносы в гильдию, оплата работникам. Цифры получались не меленькие. Хорошие цифры. Но вот последняя. Последняя вызывала прямо таки душевное томление и готовность преступить законы божьи и человеческие. Девятнадцать тысяч восемьсот девяносто четыре штивера, пять грошей и два полугроша. Такую сумму он должен отдать своему малознакомому компаньону.

− Господи... Господи..., − стенал Глинн. И, наверное, разрыдался бы от жалости и жадности. Не поступить непотребно помогала мысль об открывшейся в связи с кончиной Трийа Брисса вакансии главного снабженца армии короля. И она же, мысль то есть, удерживала от бесчестности. Глинн понимал, пытаться обмануть или еще как обмишулить знакомца, не глупость, но дурость, которая может закончиться весьма и весьма печально. Но стоило взглянуть на цифры... цифру и душа заходилась в спазмах скаредности. Так что не маячь перед ним приятность попасть в королевские поставщики фуража и продовольствие, поддался бы соблазну. Не сейчас, но завтра. Или послезавтра.

***

Колин отстраненно наблюдал дождь. Крупные капли бились и ползли вниз, полосуя стекло. Нежданный неуместный дождь. Кругом лежит снег, подморозило лужи и вдруг − на те вам! Последний привет осени. Не золотолистной красавицы, а хмурой сырой непогожести. Дождь тоже последний. Из темноты небес, из темноты прошлого. И чего больше? Дождя или темноты, из которой беспрестанно льет? И что там, в темноте? И в прошлом? Точно такой же дождь... Варсана адхи тикта сунья. Дождь над могилами.... И еще тонкие следы на холодном стекле. И стекло граница дождю. И пустота по обе стороны стекла.

***

− Я бы не назвал это селедкой, − хохотал Буюн, выпутывая из сети и протягивая Ховарду раскисшую в воде книжицу. - Очевидно сегодня на ужин только молитвы.

− Се.... сеф.... сефер, − сбиваясь, прочитал тот заглавие на обложке. - Са.... Ничего не разобрать!

− Так брось!

− Са...., − от слова почти ничего не осталось. Повозил пальцем, втирая грязь в буквенный оттиск. - В конце вроде эль проступило.

− Пусть будет вроде. Легче тебе? Давай сеть тянуть.

− Подожди...

− О! Книжник хренов выискался! За сеть берись.

− Успеем! - отмахнулся Ховард и продолжил попытки. - Маш... ха... машехит, малах...ха.... мавэт.

− Ха, да, ха. Другого не написано?

Ховард попробовал разлепить, и если удастся, прочесть текст на страницах. Не без стараний, но получилось. Разбухшие листы из кожи почти не пострадали, чего не скажешь о чернилах. Смыла морская вода. Не все. То тут, то там проступали буквицы или отдельные строки. Уцелела картинка. Некто обхватив задранное колено, сидел на камне у дороги.

− Ну и что там?

− Погоди ты, − отмахнулся Ховард, пробегая строку.

... И от всякого, кому дано много, много и потребуется. И кому много вверено, с того больше взыщут.