Дождь Забвения

Змеероботы оставались начеку, а техники пытались открыть люк с помощью массивных инструментов. В конце концов он подался, засвистел – уравнивалось давление воздуха внутри и снаружи – и наконец отъехал вбок на сложных шарнирах. Изнутри полился теплый свет. Техник полез внутрь, через пару минут вернулся с коротко стриженной женщиной, одетой в нечто похожее на нижний слой скафандра. Женщина аккуратно придерживала свою руку – ушибленную или сломанную. Следом вышел мужчина с осунувшимся, бледным, донельзя усталым лицом. Скелсгард протолкалась сквозь толпу техников, перебросилась с прибывшими парой слов, затем сердечно обняла. Откуда-то возникли медики, и, как только Маурия отошла, принялись суетиться вокруг пилотов.

– Досталось им, – сообщила Маурия. – На другом конце попали в скверную турбулентность устья. Но главное, оба живы.

– Я думала, путешествие по гиперсети – безопасная рутина.

– Да, если обладать знаниями и опытом прогров. Но мы занимаемся гиперсетью всего год. Они могут провести сквозь тоннель целый лайнер и не коснуться краев. А для нас пока предел возможностей – пропихнуть крохотное суденышко, не развалив его при этом.

– Ты только что говорила про технологию прогров, или мне показалось? Как они могут быть тут замешаны, если даже не знают об этом месте?

– У нас немало сторонников среди умеренных прогров – тех, кто считает необходимым сдерживать агрессивный экспансионизм.

– То есть среди дезертиров и предателей, – презрительно заключила Ожье.

– Да, среди дезертиров и предателей, – раздался мужской голос за ее спиной. – Вроде меня.

Верити обернулась и увидела рядом стройное, мускулистое существо неопределенного возраста. Оно двигалось в серебристом облаке микромашин, блистающем, едва различимом. Ожье отступила, но существо взмахнуло рукой, успокаивая, закрыло глаза – и серебристое облако втянулось в него. Так странно, будто прокрученная назад видеозапись взрыва.

Без микромашин существо казалось почти человеком.

Как Ожье с большим уроном для себя выяснила на примере Кассандры, позднейшие поколения прогров очень походили на детей. Уменьшение тел для них оказалось выгодным. Миниатюрные люди не только потребляли меньше ресурсов, но и перемещаться им было легче – а это важно, даже принимая во внимание потенциально почти бесконечную мощность изобретенных програми двигателей. Но этот выглядел совершенно взрослым, хотя и очень молодым. Или он был из поколения, предшествующего неотеничным (и их нестабильным прототипам, «детям войны»), или принадлежал к фракции, сохранившей ностальгическую связь с прежним человечеством.

Кожа мелового цвета была безупречно гладкой, влажные карие глаза смотрели чуть печально, но выдавали энергичный и независимый характер. Хотя в зале стоял неприятный, по ощущению Ожье, холод, прогр носил лишь тонкие белые брюки и белую же рубашку, собранную на талии.

– Это Ниагара, – представила Скелсгард. – Как ты, наверное, догадалась, он гражданин Федерации Полисов.

– Я ничуть не оскорбляюсь, когда меня называют прогром, – сказал Ниагара. – Хотя вы, наверное, вкладываете в это слово негативный смысл.

– А разве не нужно? – удивилась Ожье.

– Только если хотите, чтобы оно прозвучало как оскорбление, – пояснил Ниагара и грациозно двинул рукой, словно изобразил знак веры.

Он провел кистью через грудь, затем стукнул в области сердца, будто поставил точку.

– Косая черта и точка, – сказал он. – Сомневаюсь, что вам это знакомо, но когда-то этот знак говорил о принадлежности к альянсу прогрессивно мыслящих людей, связанных вместе одной из первых компьютерных сетей. Федерация Полисов берет начало именно в этом хрупком союзе, существовавшем в первые десятилетия Века Забвения. Это не стигма, но символ общности.

– И вам дорога эта общность? – спросила Ожье.

– В широком смысле – да. Но я не прочь предать ее сиюминутные интересы, если полагаю, что в далекой перспективе принесу пользу. Насколько вы осведомлены о текущих конфликтах Полисов?

– Достаточно.

– Все же позвольте освежить вашу память. Сегодня в Полисах есть две основные противоборствующие партии: агрессоры и умеренные. Обе в широком смысле поддерживают идею восстановления Земли. Но резко отличаются в подходе к СШБВ. Умеренные хотели бы получить доступ к Земле путем торговли, выдачи лицензий на использование наших капельных двигателей, предоставления технологий универсального оздоровления и прочего в том же духе.

– На искушение Евы хватило одного яблока, – поморщилась Верити. – СШБВ еще помнят, что ваши великолепные наноавтоматы сделали с Землей.

– Тем не менее предложение пока в силе. Карты открыты. И как вы могли убедиться из общения с Кассандрой, умеренные вполне серьезно настроены на сотрудничество.

– А агрессоры?

– Они считают, что СШБВ никогда не подпишут соглашения с умеренными, потому что в СШБВ слишком много людей вроде вас. Так зачем же ждать несбыточного? Не проще ли забрать Землю силой?

– Они не посмеют!