Дозорный

Бар они выбрали более-менее наугад. Времени было начало шестого, море уже не слепило глаза. Им принесли еду и две бутылки колы. Алекс предупредил Доун, что обоим сегодня предстоит основательно выпить, и достал из кармана коробочку с дюжиной таблеток эфедрина. Таблетки, полученные в клинике «Фэрли», имели двойное действие — обостряли реакцию и не давали опьянеть. Алекс проглотил сразу две и передал коробочку Доун. Та тоже приняла две таблетки и сунула остальные в сумочку.

Деревня Эль-Анхель на Пуэрто-Банус нисколько не походила. Это была не столько деревня, сколько полоска земли между шоссе и морем, на которой стояла пригоршня гасиенд.

Оставив «мерседес» на шоссе, Алекс с Доун пошли по тропинке, приведшей их на улицу, вдоль которой выстроились покрытые белой штукатуркой дома. Некоторые были заняты — на подъездных дорожках стояли автомобили, перед домами виднелись клумбы бугенвиллий и роз, но большинство пустовало. Заброшенность этого места поразила Алекса.

Доун, должно быть, тоже, поскольку она, к изумлению Алекса, взяла его под руку.

— В каждой мечте таится страдание, — пробормотала она.

— Ага. Однако я начинаю испытывать серьезную потребность в выпивке.

— А этот бар действительно у моря?

— Такое у меня создалось впечатление, — ответил Алекс. — Может, позвонить в одну из дверей и спросить?

Доун направилась к ближайшему дому. Дверь отворил пожилой мужчина в шейном платке и парадном кителе ВВС. Из-за спины его взволнованно выглядывала женщина в халате, по-видимому жена.

— Мы ищем «Паблитос», — начал Алекс.

— За дорогой, лицом к морю, разворот между «Морскими соснами» и «Каса Линда». Расчетное время прибытия — три минуты. Приехали навестить Дензила?

— Да.

— Первоклассный парень. Темная лошадка, конечно, но здесь это скорее правило, чем исключение. Может, зайдете на пару минут? Примем по рюмочке в честь заката солнца.

— Пожалуй, в другой раз, — виновато сказал Алекс, заметивший в глазах пожилого мужчины плохо скрываемое огорчение.

— Ладно, хорошо. Данбар, так меня зовут.

Алекс и Доун прошли по дорожке и почти сразу увидели бар. То был блокгауз, покрытый буроватой штукатуркой — под цвет береговых камней. Неоновая вывеска, еще не горевшая, изображала пальмы и садящееся солнце.

Вращающиеся двери были полуоткрыты. Внутри вдоль стены шла стойка бара, у нее сидел на высоком табурете толстый, очень загорелый мужчина лет сорока пяти и смотрел по закрепленному на стене телевизору футбольный матч. За стойкой протирала пивные кружки крашеная блондинка лет двадцати с небольшим.

Когда Доун с Алексом заглянули в двери, она улыбнулась им отработанной улыбкой:

— Входите. У нас еще по нулям, сами видите, но ничего, располагайтесь как дома. Чем могу быть полезна?

Алекс повернулся к Доун:

— Будешь что-нибудь, лапочка?

— Ну-у, наверное, «баккарди-бриз».

— Один «баккарди». А тебе, дорогуша?

— Пинту пива.

Мужчина у стойки перевел взгляд на них:

— Остановились в этих местах, а?

— В Пуэрто-Банус, — ответил Алекс.

— Отлично. На шестнадцать-пятнадцать прилетели?

Алекс кивнул, помог Доун забраться на табурет и уселся сам.

— Значит, окрестности изучаете?

Лицо мужчины припухло от пьянства, однако глаза оставались трезвыми.

— Захотелось на несколько дней убраться подальше от всего. — Алекс подмигнул Доун и провел рукой по пластырю на щеке. — Я, как видите, немного машину поуродовал.

— А чем занимаетесь?

— Инструктор по физической подготовке, — сказал Алекс. — А Доун, ну, Доун — моя самая лучшая клиентка, верно, лапочка?

Она хихикнула:

— Надеюсь.

Толстяк кивнул и вернулся к футболу. После финального свистка он крутнулся на табурете и протянул Алексу большую ладонь:

— Я Ден. — Он зашел за стойку и хлопнул женщину по затянутому в белую хлопковую ткань заду. — А это Мари.

Начали появляться посетители. Алекс с Доун сидели за стойкой, прислушиваясь к шутливой дружеской болтовне. Ясно было, что все остальные посетители — завсегдатаи. Столь же ясно было, что в этом ничем не примечательном баре у моря встречаются друг с другом находящиеся в бегах уголовники. Женщины все как одна выставляли напоказ загорелые ложбинки между грудей. Мужчины щеголяли пастельных тонов летними костюмами и многочисленными шрамами на физиономиях.

Ден исполнял обязанности хозяина: пил не переставая и следил, чтобы стаканы гостей были полны. Четкой границы между платной и дармовой выпивкой Алексу выявить не удалось. Денег с него никто не требовал, и он решил, что им с Доун предоставлен кредит.

Ровно в девять появились Данбары, вежливо кивнули Алексу и Доун, обменялись рукопожатиями со всеми остальными, выпили по одной и удалились.

— Старикан пилотировал «спитфайры», — после их ухода сказал Алексу Ден. — Десять сбитых самолетов противника. А теперь живет на двадцать пять фунтов в неделю. Я угощаю его в кредит, а потом, когда приходит Поминальное воскресенье, забываю о счете. Это все, что я могу для него сделать.

Алекс кивнул. Ден основательно отхлебнул пива. Он сильно потел. За их спинами повизгивали женщины, и Доун среди них. Алекс извинился. Надо отлить.