Дозоры

— Ты хочешь сказать, что у тебя уже есть билеты? — уточнил я.

— Я хочу сказать, что на рейс я нас зарегистрировала вчера вечером. Тебя не очень смутит отсутствие визы? Чистое белье купишь в аэропорту, если успеем, а нет — так в Тайбэе.

— Надо полагать, такси ждет? — спросил я.

— Ждет, — кивнула Арина. — Счетчик тикает. Ну как… что решаешь?

Я намазал маслом кусок хлеба и положил сверху ломтик сыра. Откусил, прожевал, а потом уже сказал:

— Мне не надо покупать белье. Даже носки не нужны. Света собрала меня на неделю.

Глядя, как исчезает под самолетом Лондон, я думал о том, что сейчас совершаю.

Вся наша жизнь — бесконечный выбор. Остаться дома или выйти прогуляться. Пойти в кино или посмотреть телевизор. Выпить чая или воды.

Даже эти никчемушные выборы могут переменить всю жизнь. Что уж говорить о выборе посерьезнее! Жениться или повременить. Сменить работу или остаться на прежней. Переехать в другой город или в другую страну.

Мне тоже приходилось выбирать — и я до сих пор не знаю, всегда ли делал правильный выбор. Но то, что я совершил только что, рисковало стать самым серьезным выбором в моей жизни.

Нет, дело, конечно, было не в том, что я не кинулся арестовывать Арину, как велели уставы Ночного Дозора и циркуляры Инквизиции. Как маг вне категорий, пусть даже мой ранг был несколько сомнителен и отражал скорее потенциал и чистую Силу, чем опыт и мудрость, которые должны к Силе прилагаться, я был достаточно свободен в своих поступках.

Я мог, к примеру, заявить, что не считал себя способным задержать Арину (что было правдой!) и решил потянуть время.

Или — и мне тоже не пришлось бы грешить против истины — я мог аргументировать свой поступок необходимостью получить дополнительную информацию и выяснить, кто и как способен противостоять Тигру. В конце концов, недавние события в офисе показали, что это вполне актуальная задача!

Ну и сам факт двух пророчеств и моего собственного странного сна прямо-таки требовал дальнейшего расследования.

Конечно, по-хорошему стоило бы сообщить о происходящем… ну хотя бы Гесеру. Но и тут у меня было убедительное оправдание — Высшая ведьма, да еще и бывшая глава Конклава, способна перехватить практически любые сообщения, даже связь ученика с наставником.

Так что с официальной стороны я был более-менее в безопасности. Оправданий для своего поступка у меня найдется вагон и маленькая тележка.

За собственную безопасность я в общем-то тоже не волновался. Клятву не вредить мне я с Арины не требовал, но и оснований подозревать ее в чем-то нехорошем не имел. Уж если я с Завулоном совместно работал, то с бывшей ведьмой, а нынче Светлой как-нибудь поладим.

Так что же меня тревожит?

Симпатичная стюардесса-китаянка разнесла по салону бокалы с шампанским. Арина не поскупилась на билеты в бизнес-классе — впрочем, с чего бы опытной ведьме испытывать нехватку в средствах? Арина, сидящая в соседнем кресле, свой бокал взяла, я отказался и, поколебавшись, попросил коньяк. Четырнадцать часов полета — времени хватит на все: и выпить, и протрезветь.

Утро начинало удаваться.

— Не покажешь кубок? — попросила Арина.

Я не стал ломаться, достал сумку и извлек из нее артефакт работы Эразма. Арина некоторое время держала его в руках, потом покачала головой:

— Не чувствую магии.

— Я тоже, но не все можно ощутить.

— Это верно…

Арина вылила в кубок свое шампанское, выпила. Пожала плечами. Поднесла кубок к уху, вслушалась, будто в морскую раковину.

— Пробовал, — сказал я. — И пил из нее, и слушал. Мне кажется, Эразм знал, как пробудить пророчество… но не счел нужным пояснять.

— Как ты вообще его убедил отдать эту чашу? — с любопытством спросила Арина.

— Подарок от Гесера помог. — Я рассказал ей про наш офисный бонсай, переехавший жить к Дарвину.

— Загадка на загадке. — Выслушав меня, Арина пожала плечами. — Гесер — известный хитрец, но что он придумал в этот раз — ума не приложу…

— Информация за информацию, — сказал я. — Расскажи про Иного, к которому мы летим.

— Зовут его Фан Веньян, — ответила Арина. — Собственно говоря, имен у него немало, но под этим он сейчас живет среди людей. Ему около трехсот лет. Он Светлый, но в Дозорах не состоял и не состоит.

— Ранг? — спросил я.

— Четвертый.

— Всего лишь? — поразился я.

Конечно, четвертый ранг — не пустяк. Не способность к мелким магическим фокусам, как у седьмого. Но даже слабый Иной за триста лет подтягивается от своего первоначального ранга на две-три ступени. Выходит, при инициации Фан был совсем слабаком?

— Что за снобизм? — фыркнула Арина. — Сам-то давно на четвертом ранге числился?

— Лет пятнадцать назад, — признался я. — Но меня и инициировали сразу как Иного четвертого уровня.