Дозоры I

Очень придирчиво мальчик выбрал из коробка спичку, сложил руки ковшиком, будто завзятый курильщик, зажег огонек. Склонился к костру. Бумаги для растопки там, похоже, не было, одна хвоя и мелкие щепки. Все затаили дыхание.

Цирк – одно слово.

И все-таки мне тоже было интересно, получится у маленького пиромана разжечь костер с одной спички или нет.

У него получилось. В сгущающейся темноте задрожал первый огонек пламени. Его приветствовали таким дружным воплем и визгом, будто вокруг костра собралось племя первобытных людей, замерзающих от непогоды.

– Молодчина! – Игорь протянул мальчику руку, крепко пожал и тут же с улыбкой взъерошил ему волосы. – Будешь у нас костровым!

Лицо Алешки выражало безмерную гордость.

Минут через пять костер разгорелся вовсю, а дети немного успокоились. Вокруг болтали, смеялись, шептались, отбегали от огня в сторону и возвращались, подбрасывали какие-то веточки и шишки, пытались поджарить нанизанные на палочки кусочки колбасы. В общем – веселье шло вовсю. Игорь восседал среди детей, то вставляя в разговор какие-то фразы, от которых все заходились хохотом, то дегустируя полуобгоревшие продукты, то одергивая слишком уж лезущих к огню. Душа компании… И Галина была облеплена своими подопечными. Одна лишь я сидела среди веселящейся толпы дура дурой, что-то невпопад отвечая девчонкам, запоздало смеясь вслед за всеми и отводя взгляд от Игоря, едва он смотрел в мою сторону.

Дура! Ну и дура же я! Не хватало по-настоящему влюбиться в человека!

Когда я в очередной раз не успела отвести глаза, Игорь улыбнулся мне. Протянул руку, поднял с травы гитару. От него сразу волной покатилась тишина – дети толкали друг друга и затихали, с каким-то немного наигранным вниманием готовясь слушать.

Я вдруг отчаянно захотела, чтобы он спел что-нибудь глупое и бездарное. Может быть, что-нибудь древнее, пионерское, про испеченную в огне картошку, море, пионерлагерь, крепкую дружбу и готовность к отдыху и учебе. Лишь бы прервалось это дурацкое очарование, лишь бы я перестала придумывать невесть что и видеть под красивой телесной оболочкой несуществующие достоинства!

Игорь заиграл, и я поняла, что пропала. Он умел играть. Мелодия была не слишком сложной, но красивой, и он не фальшивил.

Потом он начал петь:

Два мальчика видели, какК ним ангел небесный влетел на чердак.Мальчики кинулись втайне от всехПо пожарной по лестнице вверх…Два мальчика влезли в окно:Там пыльно, там нет ни души и темно,Только шагах в четырех от угла

Там белеют два снятых крыла…Да, мальчики, да!Ангелы – не навсегда.Но красть – это грех,Крыльев не хватит на всех…Им хочется в небо взлететь,А нужно всего-то, что крылья надеть,Но не посмели, учили не зряИх, что есть в мире слово «нельзя».[11]

Эта песня была не для детей. Нет, они слушали, в меру внимательно, хотя, наверное, им сейчас можно было спеть положенный на гитару учебник математики – все бы проскочило. Вечер, костер, гитара, любимый вожатый – в такой ситуации все понравится.

Но я понимала, что Игорь поет для меня. Пусть и смотрит лишь в огонь, пусть песня не о любви, пусть мы едва обменялись парой слов. Словно он почувствовал мои ожидания – и решил их опровергнуть. Может быть, так оно и было – многие люди обладают сильной интуицией, хотя и не принадлежат к Иным.

Два мальчика выросли иПутями различными в жизни пошли.Один стал бандитом, другой стал ментом,И каждый жалеет о том…Да, мальчики, да!Ангелы – не навсегда.Но красть – это грех,Крыльев не хватит на всех…[12]

Он посмотрел на меня и улыбнулся. Его пальцы вновь пробежали по струнам, и он тихо повторил:

– Крыльев не хватит на всех…

Дети загалдели.

Песня им вроде бы даже понравилась, хотя что они могли в ней понять – ума не приложу. Может быть, их развеселила фраза про слово «нельзя», а может быть, они своим маленьким умишком представили настоящее приключение – забраться на чердак, куда ангел прилетел… А я думала про то, что эта песня подходит Иным. Причем и Темным, и Светлым.

Хорошая песня. Только чуть-чуть неправильная. Тот из мальчиков, что придет к нам, надел бы крылья. Или хотя бы примерил.

Потому что для нас не существует слова «нельзя».

– Хорошая песня. Только очень серьезная, – сказала Галина. – А чья это, твоя?

Игорь усмехнулся, покачал головой:

– Нет, что ты. Это Юлий Буркин. К сожалению, не очень известный исполнитель.

– Игорек, а можно что-нибудь… наше? – Галина изо всех сил кокетничала с ним. Дурочка…