Девочки смотрели умоляющими глазами.
Я повертела пальцем у виска.
— Рехнулись? Все?
— Каэ, это ты одна можешь…
Я могла, спора нет. Но зачем мне это надо?
— Каэ, пожалуйста… я этого просто не вынесу!
Мариса смотрела так умоляюще. Я даже головой помотала.
— Тпррру, Зорька! Мариса, ну подумай сама! Мне нужен шест, стул… да хоть что!
— Я поставлю стул! Выдвину.
Он там действительно стоит. Для выступления. Хотя я могу его и сама подвинуть — не трудно.
— И переодеться.
— Мы поможем, — сверкнула глазами Лив. Нахамив Марисе, принц явно нажил себе трех врагов. Врагинь… Или четырех?
Но мне-то не девятнадцать лет! Куда я, дура, лезу?
— И музыка.
— Ты говорила — ритм. Я возьму барабан, — подскочила Сив. — Я смогу, ты знаешь.
Это верно, музыка у Сив жила в крови. Она и на рейке от забора сыграет! Ее бы учить — к ней на концерты короли б ходили!
— Нас искать будут — сдалась я.
— Не найдут! — припечатала Фати. — Танец длится сколько?
Я прикинула композицию, подумала.
— Минут семь.
— Я считаю до четырехсот сорока и гашу свет. Ты за сцену — и налево. Я сейчас покажу, там клетушка со швабрами и прочим.
— Я там буду ждать, — кивнула Лив. — И тебя, и Сив. Поможем переодеться и обратно.
— Заметят.
— Я рыдала, вы меня утешали, — сверкнула глазами Мариса. — Каэ! Прошу!
И так посмотрела…
Попал ты, высочество. Оскорбленная женщина тебя сожрет и выплюнет.
Я плюнула и протянула Сив ключ.
— Ящик ты знаешь.
— Да.
Только подол мелькнул. Я дура?
Однозначно.
Но иногда это очень приятное ощущение.
Интерлюдия
Баязет не ждал ничего интересного от выступления. Положено так. Но скучно…
Женщины здесь серые и пресные, как просяная каша. Мужчины разные. Кто-то помнит о доблести, кто-то забыл. Баязет не каждого бы взял в свою гвардию.
Сколько ему еще сидеть и зевать?
Он надеялся, не слишком долго.
— Эсса Лиез. Стихи о родине!
Объявление было сделано. Баязет с трудом проглотил зевок. Аж до изжоги… ух, едкий. А…
Во всем громадном зале погас свет. Разом.
Освещенной осталась только сцена.
И что тут происходит? А?
Недоумение принца нарастало. Глухо и тревожно заговорил откуда-то барабан. Удары складывались в четкий ритм, резкий и тревожный. На сцену медленно вышла женщина.
Плащ.
Маска на лице. Эсса Лиез? Забавно… что за стихи она будет читать?
Женщина резким движением выдвинула стул в центр сцены. А в следующую секунду плащ опал к ее ногам.
По залу пронесся единый стон.
Рассыпались по спине недлинные локоны, блеснули темной медью. Баязет подавился слюной.
Женщина была одета… раздета…
На ней было что-то легкое и голубое — платье или рубашка, которое не скрывало ни одной линии ее тела.
Маска. Чулки с подвязками. И короткие перчатки. Бант на шее.
И все.
А в следующий миг почти невесомое тело выгнулось над стулом в позе, которая знакома каждому мужчине. Застыло на миг — и повинуясь ритму барабана снова сорвалось с места.
Вот она проводит руками по телу, вот приподнимает платье, вот снова опускает его, не давая ничего толком разглядеть, вот она на кресле и рядом с ним, вот стройное тело извивается так, что он и в гареме не видел, вот руки открывают самое сокровенное… но ничего не видно!