Дракон. Черта

Он уверился, что люди – это существа, не достойные его внимания. Они годились лишь для того, чтобы медленно передвигаться по земле. Он не понимал, как в Совете Государя могут присутствовать лишенные крыльев, как они могут вершить судьбу Гранала? Он не понимал, как Небеса могут посылать таким существам горячую кровь, как они могут овладевать высоким искусством, как магия может служить им?

Его звали Росс, правда, теперь уже никто не помнил имя, данное ему при рождении.

Ему было шестнадцать, когда он покинул дом родителей. К этому времени всем стало ясно, что за жестокими играми скрывается недюжинный дар. У него была горячая кровь.

Его интересовали Дикие. Драконы без воплощения, несущие в себе страшную силу – необузданную, первозданную магию. Если бы можно было подчинить себе эту силу, а не договариваться с ней, как это столетиями делали его прадеды, дед и отец, служившие Государю. Они проявили непростительную слабость и несколько столетий назад заключили с Дикими договор, замкнутый магической печатью.

Печать, символ пониманияипримирения, высекли на скале семеро магов Гранала и вожди одиннадцати диких племен. Глубокие борозды заполнили расплавленным аскеритом, и предводители диких племен, и Государь Гранала скрепили ее своим огненным дыханием. Зажженный ими неугасимый огонь с тех пор горит на одинокой скале, отмечая границу владения Диких.

Это тогда невоплощенным отдали так любимое ими скалистое северное побережье и горную цепь с плодородными долинами на востоке Гранала. Договор гласил, что отныне драконы и люди, населяющие запад и юг Гранала, свободно могут передвигаться в пределах, отданных Диким, и те обязуются не чинить им зла. С этого же момента Дикие обретали право беспрепятственно являться в столицу. Но ни та, ни другая сторона почти не пользовалась своим правом. Диких устраивали уединенные скалы, а южан и жителей западных пределов – отсутствие в небе над своими городами невоплощаемых драконов, известных своим необузданным нравом.

Договор защищал народы Гранала от бессмысленной вражды. Тогда же на невидимой границе был возведен Чертог, в котором собирались правящий Государь и предводители диких народов и вершился суд над клятвопреступниками.

Так окончились страшные войны, раздиравшие Гранал в глубокой древности.

Росс всегда жалел, что ему не привелось родиться в то время. Огонь, смелость, граничащая с безрассудством, и сражение, в котором можно не щадить соперника, – это была его стихия.

Раз в несколько лет в Чертоге собирались драконы и люди с обеих сторон, проверяли нерушимость клятвы и чтили память далеких предков, остановивших кровопролитие. Уже сотни лет они учились пониманию и терпению, но эта наука не знает совершенства. И каждый раз с уходом прежних Государей и предводителей новые добавляли к неугасимому огню частичку своего дыхания.

Нарушивших клятву жестоко карали. Сила была присуща Диким от рождения, ведь у них не было школ, в которых учили магии так, как учили самого Росса, да и всех остальных магов Гранала.

Дикие, например, одним лишь взглядом могли обратить человека или дракона в неподвижное изваяние, лишив его возможности двигаться и говорить. Живая статуя постепенно погибала от жажды и голода или оказывалась беззащитной перед лицом врага.

Наказание за подобное злодеяние, которое совершил еще совсем молодой Дикий, и довелось увидеть юному Россу. Ослушника лишили огня и крыльев. На следующий день, не пережив позора, он бросился в пропасть. С тех пор Росс больше не мог думать ни о чем другом, кроме Диких и их силы.

С Дикими считались, их боялись, их не любили, ими пугали детей в больших городах, но все же установленный сотни лет назад порядок продолжал существовать. И по-прежнему в Чертог на границе съезжались те, кому было уготовано вершить судьбы Гранала, всех его четырех пределов.

Юношеское увлечение Росса первозданной магией Диких с годами только окрепло. Дикие хоть и неохотно, но брались обучать жителей южных и западных земель в обмен на то, что и их детей посвятят в таинства, известные магам Гранала.

Впрочем, во все времена находились те, кто был против того, чтобы иметь с Дикими хоть какие-то дела. Время от времени столица полнилась слухами об очередном бесчинстве, которое совершили невоплощенные. Сколько в этом было домыслов и сколько правды, никто не мог сказать точно, но Чертог на границе никогда не пустел. В нем всегда находились те, кто был призван поддерживать связь с народами северных скал.

Отец Росса был одним из тех, кто, выполняя волю Государя и обучившись языку Диких племен, проводил долгие годы в Чертоге. Возможно, поэтому, когда Росс ушел из дома, многие были уверены, что он направился в северные скалы, к отцу. Но Росс презирал то, чем занимался его отец. И так же, как когда-то ребенком он ставил опыты с соседскими детьми, повзрослев, он поставил опыт с собственной матерью, не сочтя нужным объяснить ей, куда и зачем уходит. С тех пор никто не слышал, чтобы она когда-нибудь упоминала о своем сыне.