Дракон и жемчужина

Когда Ли Тао приблизился к дворцу, он увидел, как позади статуи каменного льва мелькнула полоска ткани персикового цвета. Его пульс забился быстрее. Наместник остановил лошадь в конце пыльной дороги, рядом с ведущей к дому высокой каменной лестницей, и спешился. Сопровождавшие его воины проследовали в конюшни. В это время Ли Тао заметил наверху лестницы Лин Суинь, которая стояла, держась рукой за каменную лапу статуи. Стражники напряглись, когда она прошла мимо, однако быстро заняли свой пост, увидев в глазах наместника одобрение.

Суинь определенно демонстрировала свои намерения, проверяла границы владений.

Она спустилась по ступенькам, но так и не приблизилась к нему, неуверенно поглядывая на его лошадь. Платье облегало ее изящную фигурку, застывшую в теплых лучах заходящего солнца.

— Госпожа Лин, — поприветствовал он.

Она опустила глаза.

— Наместник Ли.

Их формальное обращение друг к другу содержало тайную интимность. Это, а также то, что она, несомненно, ждала его приезда, переполняло его предчувствиями.

Повинуясь внезапному порыву, Ли Тао подозвал ее к себе:

— Не бойтесь.

Он переложил поводья в одну руку, протянув ей другую. Она помедлила, прежде чем подойти, опасливо косясь на резвого жеребца. Конь строптиво фыркнул, едва девушка приблизилась.

— Я ему не нравлюсь, — пожаловалась она.

— Подойдите, я покажу вам, как держаться в седле. Вас же не будут постоянно носить в паланкине.

Их взгляды встретились. Она прильнула к нему, едва их тела соприкоснулись.

Ли Тао взял ее руку, поднял ладонь и попытался положить на шею жеребцу. Внезапно животное закусило удила и резко мотнуло головой. Суинь вскрикнула и прижалась к Ли Тао. Он рассмеялся, крепко ее обняв.

— Черный демон! — с проклятиями воскликнула Суинь. Ли Тао не знал, относилось ли это к нему или к жеребцу.

— Он чувствует ваш страх, — сказал он. — Если вы будете оставаться спокойной, он также успокоится.

Суинь боязливо подняла глаза.

— В деревне, откуда я родом, не было лошадей.

— Мне самому исполнилось пятнадцать, когда я впервые сел на лошадь и взял в руки меч.

А также научился читать и писать, подумал он. Лао Соу, хозяин убийц, настаивал на том, что юноше понадобятся эти умения, если он хочет достичь чего-то. Тао не принадлежал от рождения к воинскому сословию, однако приспособился к новой жизни, так же как и Суинь.

Ли Тао снова прижал ее пальцы к шее лошади, на этот раз конь принял чужеродное прикосновение, его мышцы напряглись под гладкой шкурой. Суинь еще раз погладила жеребца, уже самостоятельно. Ли Тао часто представлял сегодня себе эти руки, равно как и ее совершенные губы и нежное тело, свернувшееся в клубок в его постели.

Помощник конюха увел лошадь в конюшню, и они, наконец, остались одни.

— Тетушка не знала, вернетесь ли вы сегодня, — неловко начала разговор Лин Суинь.

— Вы обдумали мое предложение?

Суинь едва заметно поджала губу.

— Вы не тратите понапрасну слов.

— У меня нет на это времени.

— Только месяц?

Она отшатнулась от него, глаза ее дерзко сверкнули. Да, это именно та госпожа Лин, которую он привык видеть, отметил про себя Ли Тао, всегда обдумывающая, всегда расчетливая. Было бы грубостью с его стороны напомнить ей сейчас, как ее ногти врезались в его спину, когда она, трепеща, извивалась под ним. Само воплощение невинности и одновременно соблазна, и обе эти стороны ее натуры страстно влекли его.

Одного месяца вряд ли будет достаточно, однако даже эти краткие мгновения были сумасбродством, которое он мог с трудом себе позволить.

— Прогуляйтесь со мной. — Суинь свернула на тропинку, ведущую через бамбуковую рощу, не дожидаясь его ответа. — Я слышала, здесь неподалеку есть озеро.

Повинуясь, Ли Тао отпустил своих воинов. Местность, окружавшая дворец, была достаточно безопасной, поэтому он мог позволить себе пройти столь небольшое расстояние без охраны. Суинь случайно дотронулась до него рукой и неловко отодвинулась, опасаясь любого прикосновения. Она внезапно позабыла все беззаботные шутки и остроумные замечания, некогда легко слетавшие с ее губ.

— Тетушка сказала мне, что вы пощадили Жу Шаню жизнь, — помолчав, произнесла она.

— Я сделал это не ради вас.

— И все равно, я вам благодарна.

— Не говорите больше о нем, — сухо заметил Ли Тао.

Они продолжили путь в тишине. Если Жу Шань посмеет когда-либо снова оказаться рядом с ней, он уже не будет таким милосердным, решил Ли Тао. Собственническое желание предъявить свои права на Суинь переполняло наместника, однако он подавил это чувство, еще раз напомнив себе об опасностях, которые его окружали.

Суинь не отдавалась Жу Шаню или другому мужчине, однако это вовсе не означало, что она принадлежит ему. Этого не будет никогда, поскольку нет ни малейшей надежды ее удержать, думал Ли Тао.