Дракон коварный, одна штука

Аноним интересовал наши службы лишь с точки зрения его мастерства. Ещё стоял вопрос уплаты налогов, но нашлись те, кто убедил налоговую службу не зверствовать – создатель "леди" быстро обзавёлся "поклонниками".

И всё было спокойно до тех пор, пока один подвыпивший барон не похвастался приятелям двумя особенными "статуэтками". Все девушки, возникавшие над "подставками", были неузнаваемы, ни на кого не похожи, а у барона имелись "настоящие". Весьма точные копии графини Моро и герцогини Вадери.

После недолгих уговоров, "статуэтки" он показал.

Приятели обещали барону молчать, но через несколько дней новость облетела все благородные семейства. Затем были обыск и изъятие, и разбирательство, в ходе которого барона едва не отправили на рудники.

Выяснилось, что он, будучи любителем чрезмерно пышных форм, которыми и отличались упомянутые леди, смог договориться об особом заказе. Заплатил за статуэтки такую сумму, что у дознавателей чуть не лопнули глаза.

А высший свет в это время задавался другим вопросом: сколько ещё жён и дочерей «танцуют голышом» над «подставками», ублажая взгляды посторонних.

Все службы сразу начали рыть землю в поисках мастера, а на стол его величества Сарраса ложились пачки гневных прошений от благородных семей каждый день. В расследовании участвовали лучшие специалисты, ко мне тоже обращались. Я консультировал пару раз, но на этом всё.

Отец просил помочь, однако неотложные дела не позволяли мне вмешаться. Впрочем, не думаю, что я сумел бы сильно повлиять. Изготовитель «статуэток» оказался слишком хитёр.

Создателя «Танцующих леди» так и не нашли. Сам мастер умудрился прислать следователям письмо с заверением, что больше подобного не повторится, и что это единственные «настоящие» леди в его коллекции.

Перед пострадавшими семьями аноним тоже извинялся, и его не то чтоб простили, но накал страстей поутих.

Спустя какое-то время буря улеглась и в полулегальной продаже опять появились «подставки», однако покупали их теперь с меньшим ажиотажем. Доход мастера снизился, но важно другое – создатель «леди» по-прежнему находился в розыске. Ему по-прежнему грозил… ну как минимум суд.

И учитывая виденную сегодня защиту, учитывая всю изворотливость и изобретательность Нежного, я сразу понял, к чему Брумс клонит.

Но мне хотелось услышать, а не додумать!

– Ну и? – подтолкнул парня я.

Брумс кивнул на Эстаса:

– Это он. Это Харринтер делает статуэтки.

Эстас хлопнул ресницами до того невинно, что я усомнился.

– Откуда знаешь? – спросил я у Брумса.

Кадет нагло ухмыльнулся:

– Просто знаю. Проверьте его на «Дознавателе» и увидите.

– М-да?

Я снова замер, опять заломил бровь и очень плавно повернулся к Эстасу. Нужно отдать должное мальку – он выглядел предельно непонимающим. А ещё страдал, и эти страдания точно были всерьёз.

– Допустим, – сказал я, возвращаясь к Брумсу. – Но я всё же хочу услышать откуда тебе известно?

Парень насупился:

– Какая разница?

Но разница была весомой.

– У нас с Нежным уговор, что не трогаю его до конца отбора, – ответил я честно, ибо скрывать в общем-то нечего. – Поэтому для начала я займусь тобой. Ты знал и молчал? Скрывал важную информацию? И как давно тебе известно? А может ты просто врёшь?

Брумс пошёл пятнами, а я кивнул, понимая, что решение об исключении этого скользкого типа было правильным. Независимо от виновности Нежного, Брумс в стены моей школы не войдёт.

– Я не вру! Я…

Пятна стали ярче, глаза злее, кадет наконец понял, что его партия закончилась.

Ему следовало принять покаянный вид или хотя бы просто не лезть на рожон, но Брумс лишний раз доказал собственный идиотизм:

– Вы его выгораживаете, верно? Всегда! Каждый раз у этого дохляка привилегии! Это из-за него, все эти приступы дурного настроения? Из-за Харринтера мы постоянно по колено в дерьме и по горло в грязи? Вы предвзяты! Кто он вам? Друг? Кровный брат? Лю…

– Хватит! – рявкнул я, перебивая излияния.

Повернулся к Нежному, улыбнулся так, что этот «лю…» позеленел ещё больше, и приказал:

– Жди здесь. Я сейчас приду.

Миг, открытый портал, взятый за шкирку Брумс, и я шагнул в приёмную главы Внешней и Внутренней разведки. Нет, дело «Танцующих леди» вели обычные законники, но, учитывая, что Брумс будет рассказывать о шпионе-Харринтере, ему сюда.

Ну и второй момент… С главой разведки у меня отношения гораздо лучше, а значит сгладить полученную информацию и вытащить Нежного будет проще. Это противозаконно, неправильно, но я не смогу не вмешаться. Единственным драконом, кто получит право наказывать Нежного, буду я.

Только я. 

Алиса

Когда я проснулась, за окном было светло, но пасмурно. Кажется, там что-то даже моросило, но скисла я по иной причине – живот ныл, и это была очень характерная боль.

Женские дни. Они пришли по расписанию, но, как всегда, невовремя. Причём это был тот случай, когда дни ну очень болючие. Ы-ы-ы! Не повезло!

Я скатилась с кровати, а за спиной прозвучало:

– О? Проснулась?

Оказалось, Янтарчик спал со мной. Так вот кто храпел на ухо.