Дракон-лежебока

— Но это правда дракон, и я, правда, все о них знаю, — спокойно ответил Мальчик. — Послушай, отец, каждому — свое. Овцы, и погода, и всякое такое — по твоей части, драконы — по моей. Я всегда говорил, что эта пещера там, наверху, — драконья пещера. Я всегда говорил, что в ней когда-то, верно, жил дракон и сейчас должен бы жить, по правилам. Ты говоришь, что в ней поселился дракон. Так и должно быть. Я куда больше удивлялся, когда ты говорил мне, что в ней нет дракона. Правило всегда оказывается правильным, если иметь терпенье. Пожалуйста, оставь все это мне. Я загляну туда завтра утром… нет, утром не смогу, у меня куча дел… ну, возможно, вечером, если буду свободен… поднимусь и поболтаю с ним: увидишь — все будет в порядке. Только, пожалуйста, не броди ты там без меня, — и сам успокойся, и его оставь в покое. Ты ничего не понимаешь в драконах, а к ним нужен подход.

— Мальчик прав, отец, — поддержала его разумная мать. — Как он говорит, каждому — свое, драконы по его части, а не по нашей. Он на диво хорошо знает все это зверье из книг, тут никто прекословить не станет. И, сказать по правде, сердце кровью обливается, как подумаешь, что это бедное животное лежит там, наверху, одно-одинешенько, без горячего ужина, и словечком ему не с кем перемолвиться, и, может, мы сумеем как-нибудь ему помочь, а если с ним не стоит водить знакомства, Мальчик вмиг это разглядит. Наш сынок такой славный да увертливый, ему всякий готов душу выложить.

На следующий день, выпив чай, Мальчик зашагал по меловой тропинке к вершине горы. Там он и впрямь нашел дракона, развалившегося на траве у входа в пещеру. Перед ним открывался великолепный вид. Направо и налево на много лье уходили вдаль голые гряды гор, впереди лежала долина с кучками крестьянских дворов, нитями белых дорог, бегущих через сады, с возделанными пашнями, а еще дальше, у самого окоема, чуть виднелись серые тени — древние города. Легкий ветерок игриво шевелил траву, над кустами можжевельника показался огромный серебряный серп луны. Ничего удивительного, что дракон пребывал в самом мирном настроении и казался довольным жизнью; хотите — верьте, хотите — нет, но когда Мальчик подошел поближе, он услышал, что тот мерно и блаженно мурлычет. «Век живи — век учись, — сказал себе Мальчик. — Ни в одной из моих книжек не говорилось, что драконы умеют мурлыкать».

— Привет, дракон! — негромко проговорил Мальчик, подходя к нему.

Услышав приближающиеся шаги, дракон было учтиво приподнялся, но когда увидел, что перед ним Мальчик, сурово нахмурил брови.

— Не вздумай меня ударить, — сказал он, — не вздумай кинуться камнем, не вздумай брызнуть водой или еще что-нибудь. Я этого не потерплю, так и знай.

— Да не собираюсь я тебя ударять, — устало сказал Мальчик, плюхаясь на траву рядом с ним, — и перестань, ради всего святого, твердить «не вздумай», Я так часто это слышу, это так монотонно звучит, и мне это так надоело. Я просто заглянул, чтобы спросить, как ты поживаешь и все такое прочее, но, если я мешаю, могу уйти. У меня куча друзей, и никто не скажет, что я имею привычку навязываться, приходить незваным-непрошеным.

— О нет, нет, не уходи, я не хотел тебя обидеть, — поспешно проговорил дракон. — Видишь ли… Мне, разумеется, здесь очень хорошо, я занят с утра до вечера, мой юный друг, с утра до вечера! И все же, между нами, порой мне бывает немного скучно.

Мальчик откусил травинку и пожевал ее.

— Надолго к нам сюда? — вежливо спросил он.

— Пока трудно сказать, — ответил дракон. — Местечко как будто приятное… но я здесь всего несколько дней, надо осмотреться, и все обдумать, и взвесить, прежде чем поселиться навсегда. Это дело серьезное. К тому же… я открою тебе одну тайну! Ты бы в жизни не догадался! Признаться по совести, я — ужасный лентяй!

— Ты меня удивляешь, — учтиво сказал Мальчик.

— Увы, это так, — продолжал дракон, усаживаясь поудобнее и, судя по всему, в восторге, что наконец-то у него есть слушатель, — и я думаю, потому-то я и очутился здесь. Понимаешь, все остальные были такие энергичные и деловые и все такое прочее — вечно буйствовали и бесчинствовали, вступали в схватки, шастали по пустыням, ходили дозором по берегам морей, преследовали рыцарей по всему белому свету и пожирали девиц, ну и вообще плохо себя вели, а я любил вовремя поесть, а потом немного вздремнуть, прислонившись спиной к скале, а проснувшись, поразмыслить о том, как идут дела, идут своим чередом, хоть делай что, хоть не делай. Поэтому, когда это случилось, я попал в ловушку.

— Когда что случилось, прости? — спросил Мальчик.