Дракон-убийца

– Напротив, дорогой Маркхем, он был единственным, у кого вообще алиби не было. Именно поэтому я и не спускал с него глаз с самого начала, хотя не исключал и другие варианты. Сам-то он, конечно, был уверен в прочности своего положения. Но ведь рядом с бассейном его одного только не было. Все остальные просто физически не смогли бы уничтожить Монтегю, поскольку торчали рядом с ним как на ладони, а у Штамма такую возможность исключало лишь его опьянение. Прикидывая все это, я постепенно подбирался к истине. Ведь Штамм мог только притвориться пьяным, совершить убийство, вернуться домой и напиться уже по-настоящему. Выяснив, что весь вечер он просидел в библиотеке, я, естественно, стал думать, куда бы он мог слить свои напитки.

– Но послушайте, Ванс, – запротестовал Маркхем, – если у вас сразу возникли такие подозрения, зачем было поддерживать эту дурацкую болтовню о драконах?

– Вовсе не такую дурацкую. Морское чудовище я тоже не исключал. Даже зоологи вам скажут, что подводная жизнь сейчас почти не изучена. Миссис Штамм совершенно справедливо смеялась над наукой. Ведь о глубоководных обитателях морей и океанов вообще ничего не известно. К тому же Штамм был страстным любителем подводной охоты. Нет, эту версию нельзя было совсем игнорировать. Хотя я и не принимал ее всерьез. Но коллекцию рыб Штамма решил все же осмотреть. Правда, ничего нового для себя не увидел. Зато нашел, куда он опрокидывал свой стакан.

– А Штамм гак и не понял, отчего это вы вдруг так заинтересовались его цветами, – улыбнулся Маркхем.

– И не говорите, – улыбнулся в ответ Ванс. – Как вы смотрите еще на одного «Пола Роджера»?

И он позвонил Кэрри.

* * *

Не прошло и года после этих жутких событий, как Лиленд и Бернис Штамм поженились. Надо сказать, что всё происшедшее крепко засело у них в памяти. Они построили дом на холмах возле Вестчестера и перебрались жить туда. Мы с Вансом даже приезжали к ним в гости.

Старый дом Штаммов остался без призора, и его разрушили до самого фундамента. Поместье отошло к городу, и там был устроен парк. Что касается Лужи Дракона, то ее больше не существует: воду отвели в сторону Спайтен-Дайвила, русло засыпали и теперь там растут цветы. Словом, о страшной трагедии сегодня ничто не напоминает.

А я, сам не знаю почему, часто вспоминаю Трейнора, дворецкого Штамма. Наверное, было в нем нечто, производящее на людей большое впечатление. Недавно я снова его увидел.

Мы с Вансом были в зоомагазине на Тридцать четвертой Восточной улице, где продаются тропические рыбы, и там с ним неожиданно повстречались.

Он тут же узнал Ванса и приблизился к нам, печально качая головой.

– Здесь так плохо моим любимым скатофагусам, – сказал он. – Не те условия, если вы понимаете, что я имею в виду.

Эллери Квин

Последняя женщина в его жизни

Глава 1

Жизнь

Эллери стоял и смотрел, как Боат уносил шотландца.

Он чувствовал себя одиноким, словно на каком-то острове. Вдруг чья-то рука коснулась его запястья.

Эллери обернулся. Ему улыбался инспектор Квин. Меньше всего Эллери ожидал увидеть здесь отца.

– Эл, – сказал тот, – пойдем-ка. Я угощу тебя кофе.

«Старика ни в чем нельзя упрекнуть», – подумал Эллери, приканчивая уже вторую чашку в ресторане аэропорта.

– Послушай, мальчик, – говорил инспектор, – в нашей профессии нельзя слишком утруждаться. Временами нужно давать себе разрядку. Это никуда не годится: ты чересчур утомлен. Если бы я вел себя так же, мне бы давным-давно пришлось расстаться со своей работой. Ни один человек такое не выдержит.

Эллери торжественно поднял руку.

– Клянусь всеми святыми, что больше никогда…

И вдруг на другом конце зала он увидел Бенедикта с Маршем. Они о чем-то оживленно беседовали.

Все люди, как говорит Шоу, хотят добра.

Эллери не был исключением. С чего началась эта встреча? Почему она произошла? Простая случайность? Время на мгновение останавливается, человек погружается в прошлое и вот снова торопится своей дорогой, словно ничего и не было.

Если бы он только мог предвидеть!

Все потекло, как обычно, – пожатия рук, дружеские улыбки и так далее. Оба сразу приняли приглашение Эллери и присели за их столик. Они не виделись со студенческих лет в Гарвардском университете.

Для инспектора Квина Марш оставался всего лишь владельцем этой фамилии. О Бенедикте он, разумеется, знал больше. Джонни Бенедикт принадлежал к аристократическим кругам, но тем не менее регулярно поставлял бытовую хронику в женский журнал. Обычно он крутился в Монако или на греческих островах. Но в январе непременно летел на зимний фестиваль в Малагу, в феврале мчался в Германию, в марте присутствовал на национальных играх в Блумфонтейне и так далее. Каждый месяц у него был занят то песенными конкурсами, то парусными регатами, то смотрами породистых лошадей. Впрочем, тянулся он и ко многим другим вещам. Эллери всегда считал Бенедикта, слишком жадным до развлечений.