Дракон вредный, подвид мстительный. Книга 2

Я не хотел отпускать по нескольким причинам, но в голосе новорождённой драконицы прорезалась сталь, а я не стал нагнетать и без того напряжённую обстановку. Пришлось отпустить. Но при этом, когда мы с Янтарным вышли из комнаты, позволяя леди переодеться, я попросил духа:

— Присмотришь за ней?

Хранитель скорчил не самую оптимистичную морду, и тогда я спросил:

— Когда приходил Рагар, ты ведь слушал наши с ним разговоры?

Миниатюрный дракон явно хотел схитрить, но вспомнив собственную диверсию с двойной атакой на защитный контур школы, произнёс:

— Допустим.

Я мотнул головой, предлагая пройти по коридору чуть дальше — чтобы Августа с её обострённым слухом не услышала.

Янтарчик согласился.

— У нас проблемы, — повторил я уже звучавшее и вообще очевидное. — Велика вероятность, что убийцы из монастыря Мэр-Миз идут именно за Августой. Мы пытались приманить их и захватить на балу, но увы.

Дух дёрнул хвостом и посмотрел внимательно.

Слишком внимательно!

Настолько, что я спросил:

— Тебе известно о монахах что-то особенное?

— Тоже что и всем.

Прозвучало обыкновенно, и ложь Янтарчика я почувствовать не мог, но возникло странное ощущение…

— Послушай, это не шутки, — я даже клыки непроизвольно отрастил. — Если тебе что-то известно, то говори!

Хранитель посмотрел косо, всем своим видом намекая, что приказывать не в моём праве. Сказал после очень долгого молчания:

— Эрвин эр Форс, возможно до меня и долетали какие-то слухи, но вас, полулюдей, они не касаются.

Не пощёчина, но щелчок по носу. Полулюди? Я воплощённый дракон!

Я оскалился и испытал острое желание прибить хама, но от кровожадных мыслей отвлекло тихое:

— А за леди Августой, конечно, присмотрю.

Я ушёл в смешанных чувствах, и все они касались янтарного проныры. За последние недели я как-то подзабыл, что дух существует сам по себе и никак не зависит от нас. Он просто привязан к Оку, к Источнику, и приглядывает за территорией школы исключительно ради сохранности этой дыры, соединяющей наш мир с подпространством.

Вдали от Источника Янтарному не выжить. Есть сведения, что Источник является и точкой привязки, и точкой силы. Ведь Хранитель — всё та же потусторонняя сущность, только избавленная от необходимости сливаться с человеком. Этакий особенный экземпляр.

Его обещание присмотреть за моей леди — чрезвычайно ценно. Не хочется принижать свои достоинства, но возможно Янтарчик вообще единственный, кто способен её защитить.

Помощь Хранителя увеличивает наши шансы, но сидеть сложа руки нельзя. Уповать на идеальность защиты Высшей Военной школы тоже не стоит. Нужно проверить контуры, дать инструкции преподавателям, возможно даже предупредить кадетов старших курсов.

А вот стоит ли говорить Августе? Я не мог решить.

С одной стороны предупредить — это правильно. Лично я бы взбесился, окажись в ситуации подобного неведения. С другой — речь о девушке, а девушки не должны драться. Для мордобоев, убийств и прочего выпускания кишок есть мы!

И хотя Августа уже доказала, что способна давать отпор, что может быть настоящим бойцом, но… если она сама, то я-то зачем? Так действительно недалеко до самца, пригодного лишь «на пару раз для потомства». Это понимание бесило.

Падало алой пеленой на глаза. Вспенивало и без того бурлящую кровь!

Тихо выругавшись, я продолжил путь к кабинету. Срочно согласовать действия с Рагаром и созвать совещание преподавателей. А дальше — решим.

Августа

До жилого крыла мы добрались без приключений и никого не встретили. Все кадеты, включая девчонок, были на занятиях, и это создавало иллюзию обыденности. Словно ничего не произошло.

Но Валетта сказала, что все уже в курсе — слух о моём воплощении разнёсся в считанные минуты, поднял волну вопросов и изумления.

— Кстати, а ты быстро проснулась, — заявила вдруг девушка. — Я думала придётся сидеть у твоей кровати неделю.

— А сколько я спала? — запоздалый, но всё же важный вопрос.

Оказалось забвение длилось чуть больше суток. Не так уж много, учитывая сколько боли я перенесла.

— Я ворочалась? Что-нибудь говорила?

— Нет. Вообще не шевелилась. Я даже пульс твой проверяла несколько раз.

Я кивнула, принимая к сведению, и невольно поморщилась — снова вспомнился бал и всё, что там происходило. Мама, сёстры и вообще семья сейчас наверняка на нервах. С ближайшей почтой мне пришлют письма толщиной с фолиант.

Я даже застонала, понимая сколько всего придётся объяснять, а потом мы с Валеттой свернули в коридор и дружно запнулись. Просто у дверей наших апартаментов стоял гораподобный магистр Тринг с предельно недовольным лицом.

Первой мыслью стало — что-то связанное с Дориной! Но…

— О, — встрепенулся Тринг. Окинул меня беглым, но цепким взглядом, кивнул и продолжил: — Слушайте, там ваша подруга. Поторопите её пока я добрый.

Снова подумалось о Дорине, а через минуту выяснилось, что речь о Миоль.

Наша вечно недовольная сокурсница сидела на своей новой кровати, посреди феерического бардака, перед раскрытым чемоданом.

Первой к ней заглянула Валетта, затем проявила любопытство и я.