Дракон всегда прав (СИ)

Таможенники посмотрели на часы: «Давайте быстро, время ещё есть до окончания посадки».

Деваться некуда. Она расстегнула на манжете пуговицу, положила руку. Осторожно посмотрела на рубин. Но тот никак не отреагировал. Маша облегчённо выдохнула, ибо очень боялась, что он её выдаст.

Тем временем таможенник очень внимательно осмотрел браслет:

— Вы можете его снять?

Маша в очередной раз попыталась его покрутить, поискала защёлку, кнопочку, но всё было безуспешно.

— Нет, мне его на руку надел знакомый. А как расстёгивается, не показал. Наверное, магией закрыл.

— Магия здесь не работает, и браслет должен раскрыться. Люка, посмотри-ка, это же антиквар, если не подделка.

От этих слов Маша вздрогнула. Ещё не хватало, чтобы её обвинили в краже древнего наследия драконов. Она знала, что эти вещи нельзя вывозить за пределы страны без специального разрешения. И в этот миг она поняла, что делал Алекс, когда провожал её из Зоммера: он «давал разрешение» на вывоз браслета.

— Я не знала. Честное слово, мне знакомый на руку надел. Вы можете его снять и забрать. Я не знаю, как он снимается.

Но таможенники беседовали о чём-то между собой. Потом один из них вышел.

— Что за знакомый? — спросила тем временем карлица. — Он давал вам какую-нибудь бумагу?

— Нет. Пожалуйста, у меня самолёт. Я опоздаю. Мне срочно к маме надо. Мама болеет. Снимите его. Хотите, я напишу, что не имею претензий.

В это время вернулся другой таможенник. Они о чём-то переговорили. Потом вернувшийся поставил большой палец на рубин, а указательным и средним нажал на боковую грань. Вернее, на крепёж. Что-то щёлкнуло, и браслет соскользнул с руки девушки.

— Вот спасибо! — обрадовалась Маша. — Я могу быть свободной?

Браслет убрали в коробочку. А Маше сказали следовать за карлицей.

Счастливая девушка не сразу поняла, что её вывели не через те двери, в которые заводили.

Они вышли в глухой коридор.

— Мы куда, на самолёт? — Маша зябко повела плечами.

— В камеру, девочка, в камеру, — и карлица глянула с усмешкой. Так смотрят люди, для которых сопровождать в камеру обыденное дело. Они давно уже никому не сочувствуют, ибо иначе долго не продержишься. Они перевидали за свою жизнь столько концертов и спектаклей, что никому и ничему не верят. Они строго следуют букве закона. И не их это дело разбираться, кто прав, а кто виноват. У них есть приказ, и его надо выполнять.

— Но я… — голос дрогнул, но она сдержалась. Вот она свобода, была совсем рядом, за таможенной рамкой. Только переступи её. — Скажите, а почему рамка отреагировала на браслет? Здесь же нет магии.

— Это семейный браслет. И для предотвращения хищения хозяева клеймят специальным составом, на который реагирует любой металлоискатель.

— Но… Я не похищала. Отпустите меня, пожалуйста. Я хочу домой. Я не воровала. Или, пусть меня дома судят, если хотите, вы же можете выслать меня отсюда при помощи полиции. Я вас очень прошу. У меня мама…

— Господин де Касьян Софьян сказал нам, что браслет принадлежит его сыну, и попросил закрыть вас. Он свяжется с сыном. Если вас задержали напрасно, вам выплатят компенсацию и отправят домой. Но для законности процедуры вам всё равно предстоит предстать перед судом. Чтобы потом на нас не поступила жалоба о злоупотреблении.

Маше показалось, что у неё из-под ног уплывает земля. Она покачнулась, интуитивно ухватившись за карлицу. Была не была. Она решилась на последний шаг:

— Меня преследуют. Вы же сама женщина. Помогите мне. Я не буду жаловаться, я вас умоляю.

— Я верю, но не могу. Я не хочу из-за вас лишиться работы. Тем более что отсюда всё равно вас никто не выпустит, — женщина набрала код на замке. Открыла дверь: — Заходите, выбирайте себе любое свободное место. Отдыхайте. До утра времени много.

— До утра? А что утром?

— Утром вас повезут на суд.

— Суд? — Маша нахмурилась. Про суды оборотней она наслышалась. Закон один: «Прав тот, у кого больше ипостасей». — А без суда?

— На суде можете подать жалобу на преследование. Это в ваших же интересах.

Маша робко переступила порог. За спиной захлопнулась дверь. Она не обернулась. Было страшно. Страшно, что не справится с эмоциями.

Медленно, словно зомби, она прошла к первой попавшейся лежанке, улеглась на неё и закрыла глаза. Она не видела, как за ней из угла наблюдали два ярко-зелёных глаза.

В огромной праздничной зале около одной из колонн стоит высокая темнокожая статная красивая женщина. Она посматривает с чувством некоторого превосходства на окруживших её дам. Они трогают её пальцы и пытаются прикоснуться к ним губами.

— Дорогая Амелинда, как мы рады за вас!

— Алекс, он просто герой!

— Вы воспитали настоящего дракона!

— Вы истинная наследница Великого!

То и дело раздавались восхваления.

Прямой наследнице ониксового дракона не привыкать к вниманию. Алекс ещё при рождении был отмечен, и она ни на секунду не сомневалась, что именно ему передаст эстафету наследования.