Драконья гавань

Его мокрые рукава были закатаны до локтя, а в руке он держал корабельное ведро и щетку. Тимара заподозрила, что он одолжил их без спросу, чтобы почистить Медную. Хорошо, если капитан Лефтрин не слишком на него рассердится.

– Видела, – ответила она.

И тут корабль поднялся снова, дернулся, покачнулся и сел обратно на днище.

– Кто-то из драконов зашел с той стороны баркаса? Это они его толкают?

– Нет, – ответил Меркор, подходя, чтобы встать рядом с Тимарой. – Смоляной – живой корабль, и притом самый необычный из них. Он движется сам.

– Но как? – удивилась девушка и тут же получила ответ.

Судно покачнулось из стороны в сторону, после чего невероятным усилием приподнялось. На миг Тимара увидела, как мелькнули мощные передние лапы. Потом колени согнулись, и корабль снова опустился в ил на мелководье. Девушка ошеломленно глазела на него, а затем ее взгляд скользнул к нарисованным глазам баркаса. Они всегда казались ей добрыми. Но теперь она прочла в них решимость. По ним стекала вода, забрызгавшая борта от его последних усилий. Тимара уставилась в глаза кораблю, пытаясь понять, видит ли она лишь рисунок или нечто большее.

Спустя мгновение баркас собрался с силами и снова поднялся, передвинулся и осел. Стало ясно, что он поворачивает нос в другую сторону.

– Он пытается освободиться, – неуверенно предположил Седрик. – Вот и все.

– Мне так не кажется, – пробормотала Тимара, не сводя глаз с корабля.

– И мне, – согласился Меркор.

К ним подошел Ранкулос. На этот раз, когда баркас приподнялся, он раздул ноздри и встопорщил гриву на шее.

– Я чую дракона! – громко объявил он, чуть расправил крылья и вытянул шею.

– Ты чуешь корабль. Ты чуешь Смоляного, – поправил его Меркор.

Ранкулос опустил голову и еще сильнее вытянул шею. В этой позе он напомнил Тимаре токующую птицу. Дракон двинулся к живому кораблю, раздувая ноздри.

– Ранкулос, Смоляной – живой корабль, – произнес Меркор устало, как будто смирившись с чужой глупостью. – Его корпус сделан из кокона дракона, не сумевшего проклюнуться. – Он помолчал, наблюдая за тем, как баркас снова напрягает все силы, приподнимается, а затем, чуть повернувшись, опускается в воду. – Но к этому старому корпусу недавно кое-что добавили. Часть корабля сделана из другого кокона, принадлежавшего змею из того же Клубка, что и мы. Смоляной близок нам настолько, насколько это возможно для существа его вида.

– Существа его вида? «Существа» его «вида»? И что же это за существо, Меркор? Призрак, заточенный в теле раба?

Серебряные глаза алого дракона засверкали, когда Ранкулос вскинул голову, на миг поднявшись на задние лапы. Арбук пронзительно затрубил, вторя его чувствам, а Фенте хлестнула по воздуху хвостом и низко заворчала.

– Он неправильный, – заговорил Балипер. – Пахнет неправильно, живет неправильно. Люди не должны ездить на драконе в каком бы то ни было виде, не говоря уже о том, чтобы порабощать призрак дракона. Нам следует разорвать его на куски и съесть. Воспоминания, заключенные в его «древесине», должны вернуться к нам, поскольку нам они и принадлежат.

Он распахнул алые крылья и привстал на дыбы, показывая свои размеры и злость.

– Вот уж не думаю! – проревел Кало.

Огромный сине-черный дракон, самый крупный из самцов, пробился вперед, вынуждая меньших отступить, чтобы их не затоптали. Когда Балипер не сдвинулся с места, Кало грубо оттолкнул его плечом, швырнув на Фенте. Маленькая зеленая королева гневно завопила и набросилась на алого, слегка оцарапав его плечо зубами. Балипер, в свою очередь, ударил ее крылом так, что она растянулась в грязи. Увидев, что его драконице угрожают, гневно заорал Татс. Он стоял на палубе Смоляного и округлившимися от ужаса глазами наблюдал за развитием ссоры, в которую, казалось, вот-вот втянутся все драконы.

– Остановитесь! – крикнул Меркор, но его никто не услышал.

– Прекратите, или я убью вас всех! – взревел Кало.

Все замерли. Огромный самец медленно повернул голову, окидывая взглядом собравшихся на мысу драконов. Среди них стояло и несколько хранителей. Седрик подошел поближе к Тимаре. Сильве жалась к передней лапе Меркора.

Фенте начала подниматься с земли.

– Не смей! – предостерег ее Кало.

Он широко раскрыл пасть и показал всем ярко-зеленые мешочки с ядом у себя в глотке. Они раздулись до предела и пульсировали от его гнева.

– Я вам не Плевок, чтобы попусту хвастаться своей силой. Но посмейте перечить мне сейчас – и вы изведаете мощь моего яда.

Драконы замерли, не решаясь пошевелиться. Кало сомкнул челюсти, но так и не опустил шипастую бахрому на шее.

– Я не помню всего, что следует помнить дракону, – медленно проговорил он. – Но помню многое из того, что дракону помнить не стоит. Я был Киларо из Клубка Моолкина. И я следовал за Моолкином, великим золотым змеем, не ведая сомнений.

Взгляд его серебристых глаз внезапно остановился на Меркоре. Тот на миг показался озадаченным, но затем согласно наклонил голову.