Драконья Игра

Это был вечер откровений.

Впервые в жизни Серафим видел ворона — представителя одной из древнейших и самых загадочных рас Бреонии. Причем именно что видел, хоть тот и ловко скрывался между реальным миром и обратным — в пограничном, почти бесплотном состоянии, готовый принять любую ипостась.

Как ни в чем не бывало лорд Эдвард продолжал стоять к оборотню спиной, даже не повернув головы. Со стороны эта демонстрация уверенности смотрелась впечатляюще, но Себастьян склонялся к мысли, что заклинатель просто не хочет лишний раз провоцировать движением хищную птицу, изготовившуюся атаковать.

Сильф не ошибся: правитель знал, что, даже обернувшись, не сумеет разглядеть нелюдя во тьме. А вот способности ювелира, кажется, вызывали у него сомнения. Беловолосый продолжал смотреть наемнику прямо в глаза, но выражение лица чуть изменилось. Прочитав вопросительный взгляд, Серафим едва заметно кивнул.

— Надеешься, что боги на твоей стороне? — снисходительно предположил меж тем ворон. — Напрасно.

— А кто бог Ледума? — в тон ему отозвался беловолосый.

— Больше не ты. А тот, кому положено по праву. Скоро горожане будут возносить свои молитвы другому.

Лорд Эдвард неприязненно поджал губы: темный от крови рот превратился в тонкую линию, алый штрих на бледном как полотно лице.

— Лиарх открыл Кристоферу правду, так? — бесцветным голосом предположил он.

— Ошибаешься, — не сразу ответил сателлит, с удовольствием наблюдая за реакцией правителя. — Хотя и мыслишь в верном направлении: между ними была Игра. Но Кристофер не знает твоих секретов — он задал великому другой вопрос. Впрочем, если это утешит, вопрос всё же касался твоей персоны… будто вокруг нее вращается мир!

— О чем вы двое говорите? — чуть слышно подал голос Эрик, нутром ощущая какую-то новую, тщательно скрываемую тайну и уповая, чтобы она не оказалась еще страшнее той, что сломала ему жизнь.

Гончар уже был научен — чужие тайны почти всегда бывают отвратительны и смертоносны, особенно если они касаются лорда Ледума. Нет, юноша решительно не желал больше связываться с тайнами отца и сам не понимал, зачем задал злосчастный вопрос, ответ на который и слышать не хотел.

Ворон наконец материализовался в человеческом облике — и смерил стоящего рядом инфанта уничижительным взглядом, который мог бы, кажется, прожечь насквозь.

— Лично я рассчитывал на тебя, Эрик, — презрительно фыркнул спутник, — хоть великий и заверил, что у тебя кишка тонка. Ни на секунду Лиарх не допустил мысли, что пленник Маяка представляет опасность для стража Высшего и может помочь свершиться злому року. Должно быть, ты надеялся вызвать его на бой и умереть, наконец прекратив своё бессмысленное существование? Ты просчитался. Твой лорд слишком жесток, чтобы убивать быстро…

— Хватит, Рэйв, — резко оборвал правитель, неожиданно выступив в защиту сына. — Довольно твоего фирменного пафоса. Говори, зачем пришел и проваливай. Мы самую малость торопимся.

Гримаса раздражения, коснувшаяся его губ, не ускользнула от внимательных глаз оборотня.

— Беспокоишься, что я раскрою маленькие секреты прошлого? — в голос расхохотался ворон. Неприятный смех его и в самом деле напоминал птичий клекот. — Не всё ли равно теперь — хуже уже не будет. Похоже, ты еще не осознал, не смирился, но это конец. Ты потерял свой драгоценный город — отныне им будет править законный хозяин. Как и должно. Как и предсказывал великий Лиарх. Всё возвратилось на круги своя!

— Не возвратилось бы, если бы этой старой порченой ящерице не взбрело в голову вмешаться! — сквозь зубы процедил заклинатель, наконец снизойдя до того, чтобы развернуться и бросить взгляд спутнику прямо в лицо.

Если бы Рэйв не был так бледен от природы, при этих словах он наверняка эффектно побелел бы от ярости. А так кожа оборотня, кажется, аж позеленела, и он сделался похожим на мертвеца, который вот-вот пойдет трупными пятнами. Зрелище было не для слабонервных, особенно если принять в расчет обстоятельство, что для стороннего наблюдателя ворон внезапно исчез — и в ту же секунду появился рядом со своим обидчиком.

И если раньше он мог еще ввести в заблуждение своим внешним видом, то сейчас даже у самых наивных не осталось бы сомнений: это не человек. Это чуждое древнее существо, мотивы и цели которого всегда останутся не ясными до конца. Дитя прежнего мира, живущее по другим законам, по другим векторам и параллелям, которым никогда не пересечься.

Никогда, ни в каких системах координат.

Лорд Эдвард не двинулся с места. Шансов избежать атаки не было — перемещения воронов почти невозможно предугадать. Маг находился на пределе физических сил и всё равно не успел бы избегнуть контакта с внезапно удлинившимися черными когтями, не уступавшими в прочности и остроте стали. Когтями, которые любовно тянулись к его открытому, ничем не защищенному горлу.

Но спутник сам вынужден был остановиться прежде.