Драконий подарок

Ругалась бабуля на драконьем, причем виртуозно – не повторяясь, но смысл до меня доходил долго. А когда дошел, я просто упал, а леди Марина вместе с бабулей подбежали ко мне с одинаково обеспокоенными выражениями лица:

– Что случилось, Ролен?

– Ты жив, внук?

Я прокашлялся и проговорил на драконьем, чувствуя, как заплетается язык:

– Бабушка, повтори, что ты сейчас сказала?

– И повторю, охальник малолетний, мало я тебя в детстве порола! Как ты смел увести беременную девочку от мужа?

Я посмотрел на Марину драконьим зрением и замер: крошечный, с булавочную головку огонек пульсировал в глубине ее тела, распространяя вокруг себя теплые оранжевые волны. К счастью, виконтесса не поняла нашего разговора и стояла растерянно, а потом сказала:

– Ролен, не сиди на полу, простудишься…

Бабуля тихо засмеялась и сказала ей в ответ:

– Не волнуйся, деточка, он дракон, сын камня и пламени, ему простуда не грозит. Сейчас девочки проводят тебя в комнату, чтобы отдохнуть с дороги, а я этому проказнику объясню, в чем он не прав.

По щелчку пальцев высокородной леди Лайонелль Дизерт появились две белокожие девушки в красиво драпированных туниках и жестами пригласили леди Марину следовать за собой. Я присмотрелся – ого, фантомы третьего уровня, способные к самостоятельным действиям в пределах заданного результата. Но бабуля только усмехнулась и сделала рукой знак, означающий нежить, – призраки? Как бы не напугали виконтессу, впрочем, бабуля всегда знает, что делает. Девушки ушли и, вернувшись в любимое кресло, бабуля заявила:

– Ну и олух ты, любимый внучек!

– Олух, – согласился я, – зато единственный! – и устроился прямо на ковре у ног бабули, а она запустила руку мне в волосы на макушке, потрепала и объяснила мои опасения:

– Привидения получили фантомы вместо тел, теперь они могут ходить, говорить и даже есть и целоваться, поэтому служат верно и гостей не пугают.

– Понятно, – я зажмурился под привычной лаской и пожаловался: – Почему я сразу не догадался посмотреть на нее? Ведь дед явно намекал мне!

Как всегда, при упоминании отца моего отца настроение у бабушки испортилось, и она дернула меня за короткие пряди на макушке:

– Потому и не смотрел, что тебя отвлекали или скорее девочку щитом прикрыли, да и срок совсем небольшой.

– Но я не думал, что так бывает с первого раза! – возмутился я, а бабуля нехорошо прищурилась:

– А ну-ка, внучек, рассказывай, откуда знаешь, что с первого раза?

Пришлось рассказать бабуле все, начиная со спасения Жана; она внимательно слушала, и я слышал, как щелкают бусины, свисающие с плетеного пояса, помогая ей выстраивать схему. Когда я закончил, бабуля посидела еще немного неподвижно, перебирая гладкие бирюзовые камушки на поясе, а потом сказала:

– Внучек, а куда ты дел кинжал, который взял в качестве первого подарка?

Я пожал плечами: дома оставил, в мастерской.

– Призвать можешь?

– Могу, – я кивнул и развел руки. Шепча слова призыва – есть у нас, драконов, такая особенность, – мы можем призвать вещь, которая нам нравится и которую не раз держали в руках. Вот, наверное, откуда ноги растут у многочисленных легенд о драконьих сокровищах. Через минуту кинжал упал мне в ладони, и я почтительно протянул его бабушке. Та тут же схватила его, осмотрела, вытянув из ножен, едва ли не обнюхала и, откинувшись на спинку кресла, сказала:

– Все понятно, прости, внучок, в такую хитрую ловушку попалась бы даже я. Иди, отдохни с дороги, через час будем обедать, – и, протянув на прощание свою нежную ручку, потрепала меня по щеке. – А все-таки ты уже вырос, разбойник!

Марина

Девушка шла плавно и совершенно бесшумно, я даже подивилась такой легкой походке. Она проводила меня в большую красивую комнату, всю в золотисто-коричневых и бирюзовых тонах, помогла умыться, а потом осторожно разобрала прохладными пальцами прическу и предложила халат и мягкую сорочку:

– Госпожа просит вас отдохнуть до обеда, я приду заранее и помогу одеться.

– Хорошо, спасибо, я действительно устала

Едва камеристка вышла, как я легла в кровать, завернувшись в покрывало, и уснула.

Мне снился Жан – уставший, с прилипшими ко лбу волосами, с замученным и несчастным лицом. Он сидел за письменным столом и, шевеля губами, читал какой-то солидный фолиант в коричневой коже; я подошла ближе, коснулась губами его волос, ощутив их запах, и тут же проснулась от стука в дверь: пришла камеристка.

Умывание и одевание шло медленно, я никак не могла окончательно проснуться. Заметив это, девушка принесла мне бодрящий отвар. Выпив несколько глотков из серебряного стаканчика, я, наконец, посмотрела на себя в зеркало: аккуратно причесанные волосы были уложены иначе, чем укладывала камеристка в доме графа: красиво перевитый бирюзовой и бежевой лентой жгут волос лежал на макушке, как венец, остальные волосы были собраны в сложный пучок, украшенный теми же лентами. В итоге выглядела я изысканней и даже старше, но переживать по этому поводу не стала, опрятно и удобно – и хорошо.