Драконовы земли (СИ)

Ночь накрыла их, окутав тенями, но два выживших не слишком хорошо запомнили те моменты, когда пролетали над тёмными кронами деревьев. Всё мешалось в мутный образ, полный предсмертных ощущений. Невероятная усталость была столь сильной, что порой глаза переставили видеть реальность. Несколько раз Трефалкир на лету впадал в забытьё и терял высоту. Иногда он летел так низко, что задевал кончиком опущенного хвоста листву и ветки деревьев. Огненный дракон тоже то опускался, то взлетал, свесив лапы и шею. Они не разговаривали не по тому, что обсуждать было нечего, а потому, что сил на это не оставалось. Важным было, как можно скорее найти своих родичей и сообщить им об обнаруженном месте, куда надо было направить все силы. Что надлежало обратить в серый пепел и придать земле. Тогда, быть может, всё закончится. Мысли земляного дракона сбивались с одного на другое. Он пытался понять, что же с ним случилось, почему неизвестное заклинание оказало на него такой эффект. Достаточно ли далеко Азайлас от того города и той крепости. Почему его душа так трепетала при виде рукотворных химер. Хотел верить в то, что Гсоректир на самом деле жив. Смогут ли они убить всех магов. Эти люди затеяли явно не простое выведение послушных живых существ. Нет. Сразившее его волшебство было с этим связано, но скорее уж в основе своей. Манипуляция с энергией душ. Не простое её обрывание или поглощение. Люди обращались с ней как с какой-то материей. И во мраке ночи думалось Трефалкиру, что как-то это связано с тем, что маги сперва убили почти всех королевских драконов. Они были первостепенной их целью. Фениксы. Но дальше утомлённое сознание отказывалось думать. Мысль споткнулась о другую и растаяла. Азайлас. Она не участвовала в битве, потому что бродила поодаль, ища потерянных детёнышей, оставшихся без родителей. Некоторые особи, несмотря на всю опасность, продолжали так делать поодиночке, порой натыкаясь на охотничьи человеческие лагеря и разоряя их. Маги не всегда были среди них. И теперь эти чародеи будут ждать нападения на свой замок. А оно не могло не последовать. Просто не могло, потому что всё, что могли сделать драконы, это сжечь и убить их всех, избавляя мир от их амбиций. Никакие хитрости в этом драконам не помогут, никакое ожидание и скрадывание. Да и разве смогут они придумать хоть какую-то существенную лазейку? По позвоночнику прокатился импульс боли, разгоняя все размышления, оставляя пустоту в голове. Трефалкир поднял тёмно-оранжевые глаза к горизонту. Слева уже теплился рассвет — день готовился вот-вот вступить в свои права. Чуть ближе к центру вились столбы дыма, которых набиравший силу свет очерчивал всё чётче и рельефней. Клубы окутывали собой землю и то, что осталось от того города. Справа же ночь отступала, унося с собой темень. Со своей высоты тёмно-зелёный дракон мог видеть эту смену времени суток, ту линию, что разделяла уходящий день от наступающего. Прошлое от настоящего. Скоро двое драконов уже чуяли хорошо знакомый запах гари, который скрывал все прочие: боли, крови, агонии, железа. Огненный дракон издал урчание, вырываясь немного вперёд. Получил в ответы рыки родичей, и тогда они начали снижаться с тем, чтобы наконец-то приземлиться.